Шрифт:
Андрей Фурман
Коридор сомнений
Книга стихов
Новокуйбышевское городское литературное объединение
2014
***
Мой путь обычен: лес, луна,
Не засыпающая речка…
И у знакомого окна -
Не догорающая свечка.
Мой путь привычен: луг, поля,
Луна,
Под небом гнутся тополя
И дуб – задумчиво-угрюмый.
Мой путь отмечен: тропка, свет
Бегущих среди неба звёзд
И вереница долгих лет -
Мучений, поисков и грёз.
Мой путь издревле: день иль век?
Устала грусть блуждать по свету.
От ноши гнётся человек
И ветер путает куплеты.
Мой путь не вечен: вечен – дом,
Где ждёшь меня который год,
Луна, поля, река кругом,
Луг, тополя, дремучий брод…
Мой путь не близок: близок свет -
Тепла камина, свечки, глаз…
Я растерял так много лет!
Но нынче здесь я в самый раз.
И снова ты стоишь одна.
В руках растаявшая свечка.
Мой путь обычен: лес, луна,
Не засыпающая речка…
1988
Всё, что есть
Всё, что есть, принимаю, как данность,
Принимаю, как должное всё.
Мне от Бога дана гуманность,
Нам от века с тобой не везёт!
Всё, что есть, я дарю Беатриче.
Я дарю ей и блеск огней,
И мерцанье звезды, и обычай,
По земле раскидавший людей.
Всё, что есть – это много многого
И за раз нам с тобой не унесть.
Мне и щедрость дана от Бога,
Козни хитрым бы людям не плесть.
Вот послушай: за синим морем,
Там, за тридевятью земель,
Пребывает в извечном горе
Голосистый, но мрачный Лель.
Поклонись образам во Храме,
Вспомни тех, кого рядом нет.
Не пиши грустных писем маме,
Доставляя ей массу бед.
Перестань! Не играй отходную,
Мне без этого душно, друг!
Одари лучше благородною
Ты улыбкой, сияющей вдруг.
Все пройдёт – отпадут печали,
Как у ведьмы острые зубы.
А стрела в голубые дали
Улетает, мой милый, мой любый.
Полно! Грусти я не приемлю,
Слишком много её глотал я.
Я люблю и храню эту землю.
Ненавижу брезгливый оскал я.
Вот и всё! Вот и всё, что было,
Грусть – тоска, но её не разлить.
Поклонись образам,
Перестань об утраченном выть!
Вот и всё! Замирают звуки…
Дирижёр, поломай игру!
Извлекаешь ты вечные муки,
А похмелье в чужом пиру.
До свиданья, мой друг, до свиданья!
Да святится имя твоё!
Ты – моё ожидание раннее…
Да теперь уже всё равно.
Перестаньте, лохматые черти!
На кресте я ещё не бывал.
Да сейчас и вы мне не верьте,
Потому что я много лгал.
Приходилось по долгу, по чести
Мне о таинствах умолкать.
Только в душу мою не лезьте,
Там в крови крест – печать.
А сейчас мы поедем к дому.
Дом – обитель моей судьбы.
От одного переулка к другому
Ты фонарем, как Сократ, свети.
Нас топтали, стреляли, душили,
Нас и жгли, и вешали нас.
Только все, кто жили – учили
Перед смертью не вешать глаз.
Но когда уже срок исчерпан
И осталось итог подвести,
Задрожали, как струны, нервы
И младенцев не стали крестить!
Мне уже не успеть допеть.
Допоют другие и лучше.
Золотая осенняя медь
Не скорбя, умереть нас учит.
Мы уходим все понемногу
В землю; крест за крестом, – кресты!
Задолжав и себе, и Богу
И кидая святым цветы.
Век за веком и год за годом
Неустанно бредёт человек.
Ведь Эзопа когда-то уродом
Нарекли безобразно навек!
Расцветай, и во дни смятений,
И во дни сладострастных тревог.
И тебя посетит мой гений,
И тебя не покинет Бог!
1988
***
И обманут и бросят в ночи…
Посмеются над собственной шуткой.
Ночь растает, как тело свечи,
Каждой каплей срывая минутки.
А на утро – заставят учить
Не молитвы – потребность желудка.
Разбредутся от света под тень
И до сумерек – сплетни да карты,
Да луна, да огни деревень,
Да подталая праздничность марта.
Посмеются и выпьют вина,
Будут пальцами тыкать надменно…
Но со старого фото – одна
Всё поймёт и простит во вселенной.
Всё я помню! Забудет смерть!
Память лечит, но лечит – болью.
Обнимаю, целую твердь,
Славлю – волю, стихию, море!
Что же ты? Ну, стегай своей плетью!
Жалкий раб, не боишься ремней?