Корм

Грант Мира

— Ладно, но если б были — то уж точно не такие. Просветишь?

— Поклонница сенатора, с плакатом.

Живой девушка смотрелась гораздо лучше. Я не видела ее после выступления. Наверное, уехала сразу же, а на улице на нее напали… Масса тела небольшая, и времени для амплификации и воскрешения было вполне достаточно. Правдоподобная история: юная студентка колледжа отправляется на опасную встречу в общественное место, возвращается домой в одиночку. И рядом никого, чтобы помочь. Всего один укус равнозначен смертному приговору.

А позвонить в полицию и попросить себя пристрелить храбрости не у всех хватает.

Как бы то ни было, несчастная погибла в одиночестве и очень по-глупому. Жаль ее.

— Боже мой, ты права, вот это скорость. — Шон еще чуть придвинулся к изгороди; нормальные люди так близко к зомби не сунулись бы.

Пятеро мертвецов сгрудились теперь в одном месте, злобно шипя и стеная.

— Слишком свежие, их явно кто-то покусал — должна быть еще одна свора, из-за которой и началось заражение.

В темноте даже старого и разложившегося зомби можно принять за человека (если он, конечно, сразу же не набрасывается на вас).

— Или кто-то внезапно погиб, скажем, от сердечного приступа, — предположил Шон. — Но ты права. С остальными на южной стороне воюет охрана.

Брат оценивающе посмотрел на изгородь.

— Как думаешь, тут футов двенадцать?

— Шон Филип Мейсон, ты же не сделаешь сейчас то, о чем я подумала?

— Конечно сделаю. Отвлеки-ка их.

Не дожидаясь ответа, Шон разбежался, подпрыгнул и ухватился за ограду. Самые высокие из зараженных могли дотянуться до его ботинок, но армейские сапоги с окованными сталью носками не прокусить даже зомби. Мертвецы злобно завыли, брат рассмеялся и, подтянувшись, забрался на забор верхом.

— Мой братец решил покончить жизнь самоубийством, — пробормотала я себе под нос и поймала его в кадр, потом стукнула по сенсору на поясе, чтобы телефон набрал Баффи.

— Только не свались, полоумный, а то скажу маме, что ты это сделал ради любви к той мертвой дамочке.

— Покусай меня.

Шон оседлал забор и распрямился во весь рост, закрепив носки сапог в крупных ячейках металлической сетки. Потом отстегнул с пояса арбалет и наложил на тетиву первую стрелу.

— Пока я жива — никогда, о брат мой.

— Баффи слушает, — раздался голос у меня в ухе.

— Изображение получила? Определи-ка личности наших друзей. Ту, в сером джемпере, можешь посмотреть на записи…

— Уже. Дайна Болдуин, двадцать три года, факультет политологии в Университете Оклахомы. Проверяю остальных. Есть возможные кандидаты, но пока ни один не подтвердился.

Шон взвел самострел и аккуратно, почти с нежностью прицелился в ближайшего своего поклонника. Я направила камеру на свору. Арбалетный болт вонзился прямо в лоб вожаку. Мертвец упал, двое из его товарищей решили заняться каннибализмом, а оставшиеся по-прежнему пытались дотянуться до брата. Вирус заставляет зараженных бросаться на свежее мясо. Живые гораздо

вкуснее мертвых; но лучше уж дохлятина, которая не сопротивляется, чем вообще ничего.

— Ищи дальше, — скомандовала я Баффи.

Брат снова взвел арбалет, неторопливым, точным движением. Нужно отдать ему должное: когда Шон что-то делает, то делает хорошо.

— Конечно, — оскорбленно ответила девушка и повесила трубку.

Сейчас, наверное, будет колдовать со своими камерами. Как только Шон закончит развлекаться, мы вернемся в грузовик и в подробностях узнаем, что произошло. Готова съесть собственные очки, если у нашей сочинительницы не заснят каждый уголок стоянки.

Шон целился в третьего зомби, и тут я сообразила: что-то не так. Стоны доносились не с той стороны и к тому же явно приближались. Камера с грохотом упала на асфальт и треснула, я обернулась.

Свору возглавлял мой давешний знакомец — самоуверенный Карл. Между нами оставалось всего футов десять, и расстояние стремительно сокращалось. Карл почти бежал, жутко подергиваясь — так способны передвигаться только очень свежие мертвецы. Наверняка умер позже Дайны — я ведь видела его живым меньше часа назад. Значит, покусали несколько раз, возможно, напала та шайка, которую сейчас расстреливает Шон.

За злополучным Карлом трусили еще шестеро — кто быстрее, кто медленнее. Я рванула с пояса пистолет и дважды выстрелила вожаку в голову, а потом прицелилась в следующего. Пуль слишком мало. Восемь зарядов и семь зомби — права на ошибку нет, а ведь стреляю я хуже Шона. Пуль осталось уже шесть, выжить при таком раскладе шансов мало. Я нажала на курок, и второй зомби упал.

Брат услышал выстрелы, обернулся и шумно втянул воздух при виде атакующей своры.

— Господи…

— Взывать к нему уже поздно — скоро встретимся лично, — огрызнулась я и снова выстрелила.

Мимо. Четыре пули истрачено, а в результате только два зомби. Счет не в мою пользу.

— Баффи!!!

В ее камерах предусмотрена двусторонняя связь. По словам девушки, она беспокоится, вдруг мы что-то неправильно запишем. А мне кажется, Баффи просто любит подслушивать, сидя в грузовике. Микрофон на камере затрещал, и сквозь помехи послышался ее голос:

— Прости за задержку, отвлекли. У нас прорыв в южной части ограждения. Ворота рухнули. Сообщают о потерях. Как у вас дела?

— Скажем так, если поблизости от какого-нибудь твоего микрофона ошивается не слишком занятой и хорошо вооруженный парень, самое время его побеспокоить.

Я выстрелила еще, и еще. Второй раз попала в цель. Шесть пуль — три зомби. Оставшиеся четверо приближались. Я промахнулась по вожаку. Над ухом просвистело, и он упал — арбалетная стрела торчала прямо посреди лба. Остались трое.

— Я не собиралась сегодня ни с кем сражаться, у меня только пистолет, а пули на исходе. Шон?