Корм
Шрифт:
— Джордж? Готова? — Брат положил мне на плечо руку. — Надо ехать, пока эти надутые вояки не придумали, за что нас повязать. Помимо кошки, то есть. Рик ее взял с собой, так что и ответственность на нем. В случае чего, это его побьют резиновыми дубинками и понатыкают электродов в…
— А? — Я подняла голову. — Ладно, поехали. Да, готова.
— Ты в порядке? Вся побледнела.
— Просто подумала о Ребекке. Поведешь? У меня голова раскалывается, в таком состоянии вести опасно.
Теперь Шон по-настоящему встревожился. Я обычно не пускаю его за руль и не езжу с ним в качестве пассажира. У брата довольно специфические
— Уверена?
Я бросила ему ключи. В обычной ситуации вряд ли стала бы так делать, но сейчас не обычная ситуация: у меня тут куча трупов, убитый горем кандидат в президенты и страшная головная боль.
— Веди.
Шон смерил меня еще одним обеспокоенным взглядом и направился к грузовику. Я забралась на пассажирское сиденье и закрыла глаза. Брат так пекся о моем благополучии, что вел машину, как нормальный вменяемый человек. Удивительно. Всего какие-то пятьдесят миль в час, да еще и тормозами пользуется. Обычно-то тормоза нам нужны, только если «на дороге толпа зомби». Я устроилась поудобнее и, не открывая глаз, приступила к анализу ситуации.
Да, сама говорила, что-то с происшествием на ранчо не так. Но думала, мы обнаружим какие-нибудь признаки халатности или следы постороннего, из-за которого все и пошло кувырком. Могли не заметить во время побоища, а всю вину свалить на лошадей. Мелочь, на которую среагировало мое журналистское чутье и которая объяснила бы произошедшее, но ничего бы не поменяла в глобальном смысле.
Ребекку Райман убили.
И это меняло абсолютно все.
Мы уже давно знали, что гибель Трейси произошла не в результате несчастного случая, как и трагедия в Икли вообще. Хотя никаких конкретных доказательств не было. Но мы не знали, кто виновен — возможно, просто какой-нибудь сумасшедший. А теперь… Вероятность совпадения нулевая, эти две диверсии не могли устроить разные люди. И объединял обе трагедии один человек — ведущий кандидат на пост президента Соединенных Штатов Америки. Все серьезно. Очень-очень серьезно.
И очень-очень плохо. Ведь те, кто за этим стоит, с легкостью пошли на дело, подпадающее под Раскина-Уотса. То есть пересекли определенную черту, о которой многие даже не догадываются. Одно дело убийство, и совсем другое — терроризм.
— Джордж? Джорджия? — Шон тряс меня за плечо.
Я открыла глаза и сразу же инстинктивно зажмурилась. Но слава богу, вокруг царил приятный полумрак. Приподняв бровь, я оглянулась на брата.
— Привет, — облегченно улыбнулся тот. — Ты заснула. Приехали уже.
— Я думала, — торжественно ответила я, отстегнула ремень, а потом все-таки призналась. — Ну, может, вздремнула чуток.
— Ничего. Как голова?
— Лучше.
— Хорошо. Рик уже на месте. Его донимают твои беты: уже три раза звонил, спрашивал, когда мы приедем.
— Что слышно от Баффи?
Я схватила рюкзак и вылезла из машины. В прохладном гараже стояло довольно много машин. Неудивительно, сенатор ведь поселил нас в самой лучшей гостинице города. За безопасность на пятизвездочном уровне приходится платить, но есть и свои плюсы, например, такие вот подземные парковки, где сенсоры движения постоянно отслеживают прибытия и отбытия, а также кто и чем тут занимается. Поболтайся немного вокруг машин — сразу же познакомишься поближе с местной службой
— Она все еще с Чаком, но сказала, что все серверы в полной боевой готовности и что сочинительский раздел выбывает дня на два, поэтому справляться нам, мол, без нее. — Шон захлопнул дверь и направился к лифту. — Голос у Баф был потрясенный. Сказала, что переночует у Чака.
— Ясно.
Вонг, как и большинство сотрудников сенатора, жил в «Пансионате бизнес-класса». Именно так гордо именовались несколько многоквартирных домов, которые предлагали съемное жилье на более долгий срок, чем наш навороченный отель. У него в квартире были кухня, гостиная и настоящая человеческая ванная. А у нас в номере — куча кабельных каналов и две большие кровати, которые мы сдвинули в дальний угол, чтобы освободить место для компьютеров. И на удивление приличная электрика — пробки вылетели только дважды, а для нас это почти рекорд.
Между лифтами и парковкой располагались воздушные шлюзы (не самая дорогая модель). Стеклянные двери раздвинулись, потом сомкнулись за нами, и мы оказались в маленькой герметичной камере. Гостиница дорогая, так что сюда одновременно могли войти сразу четыре человека. Хотя, видимо, немногие постояльцы пользуются таким вот удобством. Если у кого-то найдут вирус, замки заблокируются, и прибежит охрана. Так что входить туда одновременно с кем-то — своего рода русская рулетка. В такие игры готовы играть немногие.
Шон сжал мою руку, а потом мы разделились — он отошел к левому датчику, а я — к правому.
— Добрый день, уважаемые гости, — по-матерински ласковым голосом поздоровалась система.
Ее, наверняка, специально так запрограммировали — чтоб навевала приятные мыли о теплых постелях и шоколадках на подушке поутру. Успокойтесь, дорогие гости, никакая инфекция не проникнет за эти стеклянные двери.
— Пожалуйста, ваши комнаты и личные данные.
— Шон Филип Мейсон. — Брат скорчил рожу. — Комната четыреста девятнадцать.
Дома мы могли позволить себе подурачиться, но с такой продвинутой системой шутки плохи. Компьютер вполне мог принять безобидную шалость за «неспособность к самоидентификации» и вызвать охрану.
— Джорджия Каролина Мейсон. Комната четыреста девятнадцать.
Несколько секунд машина сравнивала голосовые образцы.
— Добро пожаловать, мистер и мисс Мейсон. Можно попросить вас просканировать сетчатку?
— Отвод по медицинским показателям, федеральное постановление семь-пятнадцать-А. Официально зарегистрированный случай ретинального Келлис-Амберли. Прошу предоставить мне тест по распознаванию картинки согласно акту о правах американцев с ограниченными возможностями.
— Подождите, я проверю записи.
Голос смолк.
— Каждый раз одно и то же, — прошептала я, закатив глаза.
— Просто проводят полную проверку.
— Каждыйраз.
— Системе понадобится всего несколько секунд на поиски файла.
— Сколько раз мы уже заходили в этот лифт?
— Может, они таким образом проверяют на вирус: забудешь ты про это глупое федеральное постановление или нет.
— А я бы с радостью забыла про твое глупое…