Король Алчности

Хуан Ана

— Ты подписал бумаги, — я высвободилась из его хватки. Отпечаток его прикосновения обжигал, и мне потребовалась вся сила воли, чтобы не коснуться запястья.

— Я подписал бумаги, потому что ты меня просила, а не потому, что я этого хотел.

— И все же ты здесь вопреки моему желанию.

Легкая улыбка тронула его губы, а глаза оставались серьезными.

— Ты никогда не говорила, что не хочешь, чтобы я был здесь, так что технически я не иду против твоего желания.

Я вздохнула, усталость взяла вверх над адреналином.

— Чего ты хочешь, Доминик?

— Я хочу вернуть тебя.

Мой пульс участился. Слава богу, он больше не держал меня, иначе он бы почувствовал именно тот

момент, когда его слова дошли до меня.

— Ты это не удастся. — Возможно, если бы я сказала это достаточное количество раз, он бы поверил, и я бы не чувствовала этой тупой боли за грудной клеткой.

— Я знаю.

— Тогда что…

— В частности, я хочу начать все сначала, — Доминик не сводил с меня глаз. — Ты сказала, что мы больше не знаем друг друга, и была права. Ты сказала, что я пренебрегал тобой и принимал тебя как должное во время нашего брака, и ты была права. Я потерял представление о том, что было самым важным. Я не могу изменить то, что делал в прошлом, но я могу поступить по-другому в будущем. Дай мне шанс доказать тебе это.

— Как? — вопрос прозвучал шепотом. Я ничего не могла с этим поделать. Я была слишком любопытна, слишком очарована интимной честностью, отразившейся на его лице. Это была честность, которой не хватало в наших отношениях в течение многих лет, и в тот момент он не был Домиником Дэвенпортом, королем Уолл-стрит. Он был просто Домиником — красивым, умным, измученным парнем, в которого я влюбилась много лет назад.

— Не отталкивай меня, — его горло сжалось. — Это все, что я прошу. Это шанс для нас поговорить и узнать друг друга такими, какие мы есть сейчас. Я хочу знать, что заставляет тебя смеяться, а что заставляет плакать, как выглядят твои сны, когда ты спишь, и что не дает тебе уснуть. Я потрачу столько жизней, сколько мне понадобится, чтобы заново открыть эти части тебя, потому что ты для меня — все. В каждой версии каждой жизни. Возможно, с тех пор, как мы поженились, все изменилось, но ты и я? Мы всегда были предназначены друг для друга.

ГЛАВА 20

Видеть Алессандру и не иметь возможности ее обнять было особой пыткой. Прошло два дня, тринадцать часов и тридцать три минуты с момента нашего совместного ужина, и с тех пор я провел каждую минуту бодрствования, переигрывая его. Она была совсем рядом, но я боялся, что, если не сохраню ее в своем сознании достаточно глубоко, она ускользнет, как песчинки сквозь пальцы.

К счастью, Бузиос был маленький, и мы повсюду сталкивались друг с другом.

На пляже. На набережной. В супермаркете, покупая фрукты и овощи. К сожалению, наше взаимодействие в этих местах было в лучшем случае ограниченным.

Алессандра все еще опасалась меня. Ее ответом на мою просьбу в понедельник вечером было просто: — Мне нужно идти, — и она смотрела на меня так, словно я был коброй, ожидающей нападения каждый раз, когда она меня видела. Это заставляло меня чувствовать себя дерьмово, потому что я знал, что она имеет полное право не верить мне, но в то же время мне нравилось наблюдать за ней в те мгновения, прежде чем она понимала, что я рядом. Вспышка ее улыбки, сияние ее глаз, нечто неприкосновенное, неуловимое, что напоминало девушку, которая взяла меня под свое крыло в Тайере и не отпускала, пока я не научился летать самостоятельно.

—

Вот твой кофе. Черный, без сахара и сливок. Именно так, как тебе нравится, по какой бы то ни было причине. — Алессандра была первым человеком, которого я увидел, выйдя из класса профессора Рут. Она протянула мне картонный стаканчик, на ее лице была смесь предвкушения и трепета. — Итак, как все прошло?

— Отлично, — я сделал глоток, наслаждаясь горечью, от которой она всегда морщила нос. — Профессор Рут не посадил нас до тех пор, пока мы не смогли прочитать наизусть все произведения Шекспира, что я считаю победой.

— Ха-ха. Очень смешно, — она пригвоздила меня забавным взглядом, хотя ее рот дернулся. — Я говорю о твоем выпускном экзамене, умник. Ты… ты прошел?

Алессандра выглядела такой нервной, что я отказался от своего первоначального плана затянуть это и поиздеваться над ней еще немного.

— Семьдесят восемь, — я не мог скрыть улыбку. — Я прошел.

Это была не лучшая оценка в классе, но, черт возьми, она была намного лучше, чем та, которую я получил в последний раз, когда сдавал экзамен по английскому языку. Благодаря Алессандре я неплохо справился на промежуточных тестах, а на финальном экзамене мне нужно было набрать как минимум семьдесят пять баллов, чтобы сдать экзамен.

— Ты сдал? Боже мой, ты сдал! — Алессандра вскрикнула и обняла меня, чуть не сбив с ног. Я поспешно выбросил кофе в ближайший мусорный бак, прежде чем пролить его на нас обоих. — Ты сделал это! Я ни на секунду не сомневалась в тебе.

— Вот почему ты выглядела так, будто тебя вот-вот стошнит, когда ты спросила, как у меня дела, верно?

— Ну, моя репутация как наставника была на кону. Знаешь, я не могла испортить свой стопроцентный успех. — Она отстранилась, ее глаза сверкали гордостью. Мой желудок сжался. Алессандра была единственным человеком, которого когда-либо заботили мои достижения. Черт, она, вероятно, заботилась больше, чем я сам, и я понятия не имел, как справиться с такими вещами. — А если серьезно, я знала, что ты сможешь это сделать. Ты один из самых умных людей, которых я знаю, Доминик. Просто показываешь это по-другому.

Жар обжег мои щеки и шею.

— Спасибо, — я прочистил горло и освободился от нее. Было тревожно хорошо держать Алессандру в своих объятиях, и я боялся, что если не вырвусь на свободу сейчас, то уже никогда не отпущу ее. — Я рад, что ты не отказалась от меня, даже когда я был засранцем, потому что без тебя я бы не справился.

Это прозвучало легче, чем ожидалось. Мне всегда было трудно сказать «спасибо», но, возможно, это произошло потому, что до сих пор никто по-настоящему этого не заслужил.

Лицо Алессандры смягчилось.

— Это сделал ты, а не я. Я просто вела тебя по пути.

— Верно, — я провел рукой по затылку, чувствуя, как усиливается жар. — Ну, думаю, это все. Еще раз спасибо за все. Может быть, увидимся на выпускном.

У нас не было причин видеться снова. Мои занятия в следующем семестре были полностью посвящены финансам и экономике, которые я мог сдать с закрытыми глазами, и, несмотря на наши многочисленные ночные занятия, я не был настолько наивен, чтобы думать, что мы друзья.