Король арены 10
Шрифт:
Нас пропустили, почтительно разобрав рогатки, перекрывающие проход.
— Ну, и что тут у нас? — заинтересованно спросил я у Ракот, зажигая перед собой совсем небольшой Светлячок, перед тем, как войти в тёмный провал пещеры.
Ох, чёрт! А народищу-то набилось… Везде, куда ни глянь, головы торчат, и несмотря на несколько горящих свечей, все морщатся от совсем неяркого света, который испускает моё заклинание.
— Жалобы есть? Больные? Продуктов хватает? — громко задал я вопросы, под едва слышное перешёптывание,
— Четыре девочки простыли, а одна совсем плоха. До вечера не протянет, — обратилась ко мне самая смелая, а следом и другие заговорили, усиливая гомон с каждой секундой.
— Тихо! — чуть добавил я в голос магии, произнеся это спокойно, чтобы не испугать криком детей.
Пусть не сразу, но все смолкли.
— Ты! — выбрал я ту, которая была первой, — Веди меня к умирающей.
Пробрались сквозь толпу, которая пусть нехотя, но расходилась.
Девочка нашлась неподалеку. Она лежала на тонкой подстилке, укрытая каким-то тряпьём. Голову ей поддерживала растрёпанная женщина, которая закрыв глаза тихонечко, еле слышно, завывала что-то заунывное, едва заметно раскачиваясь.
Жестом согнав с места их соседей, я присел на корточки и положил руку девочке на лоб.
Горит. Догорает. И цвет лица, то ли серый, то ли синюшный уже, что нелегко понять при таком тусклом освещении. Пульс я нащупать не смог, и дышит она чуть ли не через раз.
— Придержите мать, чтобы мне не мешала! — не оглядываясь скомандовал я своим охранницам.
У девчушки скорей всего воспаление лёгких. Не знаю отчего, но я положил обе руки ей на грудь, откинув в сторону то тряпьё, которым она была укрыта. Так-то Благословлению Богини должно быть фиолетово, за голову или за руку я держу спасаемую, но хотелось, как лучше.
Силы в навык я влил изрядно. Мне показалось, даже воздух вокруг нас наэлектризовался и озоном запахло. Переборщить не боялся. Девчонка уже одной ногой на том свете. Тут или вытащу, или нет.
— Всё, — отлип я от пациентки через несколько минут, скрипя пересохшим горлом, — Попить мне дайте.
Сбоку протянули какую-то чашку с удивительно свежей водой, видимо только что принесённой с горной реки. Пил я её мелкими глотками, а сам не сводил глаз с мелкой. Ей бы причёску изменить и форму носа — вылитая Маришка бы получилась.
Вдруг девчушка чуть слышно застонала, а потом потянулась, дыша уже ровно.
— Доченька, — всхлипнула её мать, пытаясь броситься к ней, но обе охранницы её удержали.
А там и это чудо глазёнки открыло, да какие большие!
— Мамочка, а это кто? — еле слышно произнесла она, с заметным испугом.
Ну, да. Всё правильно. Её наверняка мать так и учила — увидишь мужика — убегай и прячься. Вдали от морского порта любой мужик — враг и насильник, так как кроме пиратов там никого не бывает.
— Он хороший. Наш граф тебе вылечил, — с трудом сдержала мать рыдания, чтобы не пугать малышку.
— А почему я его двумя глазами вижу? — продолжила упорствовать
— Как двумя? — всё-таки сумела вырваться женщина из рук охранниц, которые её уже не очень-то и удерживали, прекрасно понимая, что лечение закончилось успешно.
— Ой, я и тебя двумя глазками вижу. И этим, и этим, — по очереди прищуривала девчонка то один глаз, то другой.
— Милостивец ты наш! — истово и с размаху бухнулась мать передо мной на колени, — Спас, вылечил, и глаз вернул! Да я по гроб жизни теперь обязана. Скажешь умереть за тебя — умру, слова не сказав!
— Не меня, богиню Релти благодари. Её милостью твоя дочь выздоровела и зрение к ней вернулось, — буркнул я в ответ, поднимаясь на ноги.
Неловкая ситуация. Мать обезумевшая от радости, того и гляди ноги мне целовать кинется, и как прикажете отбиваться?
— Где ещё больные? — отыскал я взглядом ту, смелую.
По её подсказкам мы ещё четверых обошли. Две девочки постарше были, а последняя парочка оказались совсем мелкими голопопиками, года по три — четыре. Скастовал на всех Малое Исцеление, обходя их по очереди.
— Ещё вопросы есть?
— Голодаем мы, — тихо промямлила выбранная мной делегатка.
— Да ладно? Я же и рыбы, и мяса вяленого, и крупы для вас много купил, — оглянулся я на лэру Ракот, чтобы потребовать с неё объяснений, если вдруг выяснится, что продукты не были доставлены, а то и хуже того, оказались разворованы.
— Всё это есть, но как без дров-то ту же кашу или похлёбку приготовить? А так, отрезаем кусочки от мяса и сосём, запивая водой, — еле слышно попеняла мне уже далеко не такая смелая майри.
Так-то да. Вяленое мясо здесь можно на подошвы использовать. Кто с собой в поход мясные сублиматы брал, поймёт.
— Лэра Ракот? — всё-таки пришлось мне к ней обратиться, — Как вы считаете, кто должен был дровами озаботиться? — вроде довольно спокойно попытался я спросить, но видимо в голосе что-то звякнуло, отчего градоначальница потупилась, а круг майри, собравшихся вокруг нас стал на пару шагов шире, — Отберите прямо сейчас два десятка самых сильных женщин и снабдите их крепкими верёвками. Сегодня придётся обойтись ветками, а завтра, будьте добры, разделайте на дрова тот дуб, что я свалил недалеко от форта. Очень надеюсь, что подобные мелочи вы в дальнейшем будете решать своими силами.
Отчитав Ракот, я поспешил на свежий воздух. Нет, не то, чтобы в пещере душно. Просто на меня ближайшие майри стали так поглядывать, словно я немецкая балерина, случайно попавшая в казарму к красноармейцам. Очень непривычное ощущение.
Столько единиц концентрированного женского вожделения в секунду на мою долю никогда раньше не перепадало.
Майри, словно забыв обо всех существующих проблемах, были полны ожидания и загадочного предвкушения. Я почувствовал, как воздух наполняется магнетизмом, словно вокруг меня закружился вихрь невидимых флюидов. Магия майри? Коллективная?