Король арены 7
Шрифт:
Одарённых в этом мире немного — не больше двух-трёх процентов от общего количества населения, и то многие из них — слабосилки. К примеру, отец Ларри способен создать всего лишь один-единственный Огнешар, и то весьма скромных размеров.
Похвалив себя за удачно найденное решение проблемы, я с высоко поднятой головой уверенно вступил на тонкий лёд артефакторного дела!
Разговор в отдельной комнате кабака «Усталый моряк».
— Ну, давай знакомиться. Как ты понимаешь, меня прислали за деньгами,
— Я Эдмас. Был правой рукой Кривого Крю, а теперь перенимаю дела, — хмуро отозвался в ответ здоровяк, с грубым шрамом от рта до уха, — Про резню и пожар много не скажу. Согласно договорённостям встречались они четыре на четыре и все там остались. Самому мне место пожара осмотреть не удалось, но там была парочка стражников, которым мы приплачиваем. С их слов стало понятно, что резню и ваши и наши начали сами. Причина мне неизвестна. Товар вы поставили. В тех же бочонках опий стража нашла и оприходовала его, в качестве вещественных доказательств. Всё остальное сгорело. Зато деньги пропали бесследно. А они точно были, мы полмесяца их собирали и Крю лично каждую монету проверил, чтобы претензий не было. И парни, что их по дороге охраняли, эти мешки видели.
— Не врёшь, — покачался на стуле Потрошитель, — Что ещё расскажешь?
— Есть во всём этом одна подозрительная деталь. Ваш маг был убит кинжалом в глаз. У Крю в его сопровождение ни один не умел метать ножи, тем более, так метко. Но нож точно одного из наших.
— Маги у стражников на остаточные эманации проверку делали?
— Да, а что толку, если там два мага междусобойчик устроили. После них там всё фонило не понять чем. Так и записали в протоколе, что между магами имела место непродолжительная схватка.
— Ты и протокол видел?
— Мне копию с него за сто пятьдесят золотых сняли, — пробурчал Эдмас, с раздражением вспоминая стражников, столь жадных до денег за свои ничтожные услуги, — Вот она, если интересно.
— Обязательно ознакомлюсь на досуге, — небрежно взял со стола Потрошитель столь дорогой лист бумаги, исписанный с обеих сторон, — А сам что думаешь?
— Это однозначно не наши. В том смысле, что не местный криминал. У себя мы всех проверили. Зато утром из порта сразу три корабля в сторону столицы отчалили. Один обычный купец. Вторыми были матёрые контрабандисты, а третьими аристо стартовали на яхте «Серебряная стрела». Вот там запросто могла быть команда столичных магов- чистильщиков. И приехала та яхта не из-за нас, а вслед за грузом. Может, у вас где протекает? — неторопливо, но уверенно подвёл Эдмас Потрошителя к тому, что денег они платить не намерены.
— Почему думаешь, что именно яхта аристо при делах?
— У купца капитан и его помощник всю ночь с девочками беззаботно кувыркались, а были бы контрабандисты при деле, они бы и товар вынесли. Уж у них-то всегда есть, куда его сбыть. Точно бы вынесли. Такой куш упустить им совесть не позволит. Лично я про аристо склонен думать. Тем наркота без надобности, зато деньги очень даже в тему. Но сам я про яхту даже узнавать не стану. Не дай Релти, узнают высокородные про такой интерес, на каторге быстрей собственного визга окажешься! Да и не наш это вопрос. У себя поищите, кто мог доставку груза слить.
Если Потрошитель
— Узнаем. Можешь не сомневаться, — произнёс он максимально убедительно, сам в этом будучи не слишком уверен, — Что дальше будем делать?
Этим, вроде простым вопросом, посланец наркобаронов давал понять, что временно претензии про деньги с бандитов сняты и его интересуют лишь дальнейшие аспекты сотрудничества.
— Готов принять половинную партию от прошлой, но под вексель банка с отсрочкой платежа на месяц, — тщательно проговорил Эдмас давно заготовленное решение, которое он уже не раз сам про себя повторил в уме, — И пусть в этот раз товар доставят каким-то другим путём, а нас уведомят, когда груз будет уже в городе.
— Боишься?
— Опасаюсь. Груз-то мне теперь принимать придётся. У ну, как ещё раз под зачистку попадём? Как-то мне не особо хочется свою жизнь терять, ныряя в непонятки. А пока они такие и есть.
— Товар теперь станет дороже, — предупредил Потрошитель.
— Процентов пять потянем.
— Десять!
— Семь.
— Семь с половиной!
— Договорились.
Глава 4
Глава 4
Омила Франта, вдова боцмана, погибшего больше полутора лет назад во время шторма, нынче переживала далеко не лучшие свои дни. Она воспитывала трёх дочерей, хотя они с мужем очень хотели мальчика и сильно старались, но вот как-то не задалось.
Сначала горечь от известия о его смерти удавалось заливать вином. Четыре с лишним месяца подряд женщина, уложив дочерей в кроватки, долго сидела один на один с бутылкой вина, пока в один не самый радостный день кубышка их семейных накоплений не показала своё дно.
Нет, это не было чем-то неожиданным. Всё к тому и шло, но что делать дальше, Омила просто не представляла. Она привыкла к тому, что её муж, шебутной и крайне активный, всегда всем занимался сам. Оно и не удивительно. Замуж она вышла в пятнадцать лет, а потом пошла череда беременностей. Остановиться пришлось, когда она родила трёх девочек-погодков, и акушерка сухо обронила, что четвёртого ребёнка подряд она может не пережить.
Пришлось обратиться тогда к услугам целительницы. За пару золотых она что-то там перевязала по женской части, но заметила, что обратные действия потребуют потом ещё столько же денег. Мимоходом посоветовала раньше трёх-четырёх лет этого не делать. И эти четыре года прошли. Но тут случилось несчастье, а потом и почти полтора года депрессии.
К счастью, над домом был мезонин в два окна, и вдове удалось быстро найти постояльца.
Весёлый и подвижный парень Видель, чуть старше вдовы по годам, очень быстро сумел очаровать её дочек. У него всегда находилась для них конфетка в кармане, ласковое слово, а то и вовсе пустяковый, но приятный подарок. Для вдовы тоже наличествовали знаки внимания, в основном, в разнообразие вин. Не прошло и недели, как они уже начали спать вместе, так как Омила от вина никогда не отказывалась, и как-то раз его случилось чересчур много, а потом оно уже само по себе пошло, когда первый барьер рухнул.