Король и Дева

Зима.

Верно, их король решил извлечь из неожиданной и явно неприятной для него задержки побольше пользы для отряда. И если сейчас выпал случай обмыться и поесть, то так тому и быть. Вода взбурлила от множества тел — путники с удовольствием плескались и брызгались, шумно отфыркиваясь.

«Хорошо, что успела одеться до их появления», — подумала Жанна, отворачиваясь в невольном смущении. Оглянувшись через какое-то время, достаточное, чтобы купальщики скрыли в воде наготу, Жанна двинулась дальше от озера, в середину которого один из мужчин, с белокурыми волосами, заплыл быстрее всех.

Жанна

с некоторым трудом нашла поляну. Гэндальф беседовал с Торином, несколько путников готовили у разведенного костра. Никто не обратил на нее внимания, Жанне говорить ничего не пришлось, а она ведь сама не знала, что ей говорить и что объяснять. Дожидаясь возвращения остальной компании, она пыталась свести воедино разрозненные, словно кусочки мозаики, события и факты, упрямо не желавшие складываться в целый витраж.

Явились первые двое гномов — темноволосый с озорными карими глазами и тот, белокурый, искусный пловец. Они выглядели гораздо моложе остальных — у чернявого борода ещё толком не росла. И предпочитали держаться друг друга, даже к стоянке подошли вместе и гораздо раньше других. Странное тут место, совсем непонятное, так может, хоть с обществом разобраться удастся? Парочка смотрела внимательно и дружелюбно, и Жанна не выдержала:

— Итак, вы — гномы…

— Фили и Кили, к вашим услугам! — они дружно поклонились ей, улыбаясь задорно.

Она поклонилась в ответ, еще раз назвавшись, свои услуги решив пока не предлагать.

— Да мы уже знаем!

Весельчаки опять переглянулись. Словно ведя свой, молчаливый, недоступный для других диалог.

— Я слыхала о подобных существах в детстве… Только истории были больше про оборотней, людоедов и великанов… И мне казалось, что они вымерли давным-давно, или же их и вовсе не было, — недоверчиво сказала она, надеясь, что это шутка, и не видя в гномах особых отличий от людей. Да, покоренастее и ноги покороче, да и только!

— Не все мы гномы, с нами Гэндальф, маг, и никто вымирать не собирается.

Светловолосый гном, назвавшийся Фили и выглядевший посерьезнее, махнул рукой в сторону уже знакомого ей высокого старика с длинной бородой. Тот с неприкрытым любопытством прислушивался к разговору. Светлые глаза прищурились, поймав взгляд Жанны, и ей показалось, что он вновь улыбается над ее растерянностью.

— И ты забыл про Бильбо — он вообще-то хоббит, — Кили поднял указательный палец, а потом опустил его в сторону невысокого курчавого человечка.

— А кто это?

— Ну, хоббиты… — Кили сразу смущенно обернулся на Фили. — Полурослики же! Они такие домашние, хозяйственные… Поесть очень любят.

— Да и мы не промах, — радостно засмеялся Фили, обнажая ровные белые зубы.

— Но вы не хоббиты, — усмехнулась Жанна, и недоверчиво посмотрела на старика, опять улыбнувшегося ей в ответ.

Он — волшебник, колдун? И не боится открыто признаться в этом? Не ждет обвинения в черной магии и ереси, которое предъявили ей? Совсем странно. Или это просто советник, помощник короля? Осторожный и хитрый, все они такие, и держаться с ним надо еще более осторожно. Лишь исходившее от него ласковое тепло не давало Жанне

покоя, но и эту задачу она отложила на потом. Сейчас были вопросы поважнее, и пока с ней готовы были разговаривать, есть смысл задавать их.

— Так вы его оруженосцы?

Жанна вновь повернулась к хохочущим над друг другом и предположением, кто из народов может больше съесть, молодым парням.

— Кто? Кого?

— Господина Торина, вашего короля, — отчего-то она никак не могла найти слова, чтобы объяснить привычные, самые простые и обыденные в ее жизни вещи. — Помощники. Чистить коня, следить за оружием, готовить еду…

— Мы его племянники. А за своим оружием у нас следит каждый сам, — с важным видом ответил ей светловолосый.

— Возможно, — кивнула девушка, и вдруг нахмурилась озадаченно, зацепившись взглядом за сапоги Кили. — А почему у вас такие ноги?

— Какие?

— Странные…

Она хотела сказать просто — большие, но не рискнула этого делать, боясь показаться невежливой.

— Ноги как ноги. Что в них странного?

— Ты еще у хоббита ног не видела. Да вон же он, погляди, — хихикнул Кили, кивнув в сторону костра.

Там рыжему усатому толстяку помогал маленький даже по сравнению с остальными человечек с озабоченным лицом. Жанна поглядела на него, и, не увидев издали ничего особенного, кроме сапог внатяг, покрытых мехом, вздохнула.

— И троллей не видела, — добавил Фили.

— И орков!

Слова незнакомые, ничего не значащие. Жанна изумленно моргнула, решив, что ее разыгрывают. Но, поглядев в серьёзные лица, спросила осторожно:

— А кого ещё я не видела?

— Ещё есть энты, — сказал Кили.

— Нет никаких энтов, это все выдумки эльфов, — нахмурил брови Фили.

— Еще умертвия.

— Умертвий тоже не существует, их придумали для таких доверчивых болванов, как ты.

Жанна молча слушала их перепалку.

— Я бы не был так уверен, Фили, — вмешался в разговор повар, что стоял к ним спиной, орудуя большущей поварёшкой в огромном котле. — Если ты не видел, это не значит, что их нет.

— А ты что же, Бофур, видел, выходит? — недоверчиво поинтересовался Фили.

— Как знать, — пожал тот плечами, повернувшись, наконец, к собеседникам лицом. Отпил из поварешки, довольно кивнул и продолжил: — Давно было дело, гулял я ночью по холмам, а в холмах тех могильники. Уж не знаю, что за тени там были, но страх как похожи! Я присматриваться не стал, знаете ли. Так быстро в жизни не бегал, еле ноги унёс. Беда ведь, коли встретишь их в одиночку.

Он добродушно улыбнулся, в карих глазах блеснули озорные искорки, что совсем не вязалось с его страшноватыми словами. А какая странная на нем шапка!

То есть народы, то нет их. Жанне понятнее не стало.

Она разглядела подошедшего к ним хоббита, видимо, обладавшего острым слухом и теперь с недоумением и обидой разглядывающего свои волосатые от колен ножки — чем, мол, не угодили? Теперь разница стала очевидна, и Жанна отшатнулась в испуге, поняв, что никакие это не сапоги. С такими ногами изображают исчадий ада, вестников дьявола, созданных не по образу и подобию божьему!