Король и Королева Мечей
Шрифт:
— Эй, рассыпаться! Найти их! — рявкнул капрал Ольх. Но все было бесполезно. Погоня была окончена.
Капрал Ольх, он же Вигглер, мрачно озирался по сторонам. Окна домов отражали холодный, безумный свет луны. Капрал пнул гнилую репку и глубоко вздохнул. Плохо было дело. Сержант Банч потребует от него особого рапорта, а что он скажет?
— Помоги-ите! — послышался жалобный крик.
— Помоги-ите! — эхом прозвучал другой.
— Морви! Крам! А мы думали, вам крышка!
— Так и есть! — кивнул Морвен.
Избитые, перепачканные, они валялись на мостовой,
Вигглер оторопело обернулся.
И сразу забыл о Морвене, Краме и сержанте Банче.
— О-о-о, Вигглер, я совсем запыхалась! Увидела тебя и... побежала... А что мне еще было делать? Не могла же я ждать!
— Нирри? — вскричал Вигглер. — Нирри, это ты?
Нирри прижала ладонь к боку.
— Я ушла от хозяйки, Вигглер, — выдохнула она. — Убежала от этой старой коровы и никогда к ней больше не вернусь. О, это было такое приключение, я тебе потом расскажу, когда мы станем совсем старые и седые! Но теперь я тебя больше не отпущу никуда с глаз моих, Вигглер Ольх, и если тебя завтра убьют, это будет очень-очень худо!
Нирри разрыдалась.
— Нирри! О Нирри, моя дорогая, любимая Нирри!
Чуть позже молодая парочка барабанила в дверь полкового капеллана.
Венчание было быстрым и простым.
Но для Нирри это был самый счастливый миг в ее жизни.
ГЛАВА 70
У ЛАВОЧНИКА
— Джем, остановись! Я не могу... больше. Задыхаюсь!
— Я тоже!
— Мы вроде оторвались!
— Похоже!
— Вот это пробежка!
В отчаянии они метались туда и сюда, вперед и назад по лабиринту темных проулков. Кое-где края крыш почти соединялись, и сюда не проникал даже свет луны. Крайне редко здесь попадались факелы, а про фонари и говорить не приходилось. Друзья, словно две крысы, пробирались вдоль фасадов. Порой их гнал вперед с новой силой мерзкий запахов помоев и отбросов, порой они забывали обо всем, кроме собственного хриплого дыхания и боли в ногах.
Наконец темные узкие проулки остались позади. Друзья без сил опустились на мостовую у поросшей плющом стены какого-то дома. Луна светила ярко, до рези в глазах.
— Джем?
— Радж?
— Одно плохо.
— Что?
— Мы потеряли синемундирников. Как же мы найдем дорогу?
— Думаю, мы где-то недалеко от нужного места, — отозвался Джем. — Храм-то рядом.
Где-то над их головами скорбно звонил колокол. Джем встал, отошел от стены и поманил Раджала за собой. Они пошли по мощеной улочке. Джем не ошибся. Улочки теперь плавно шли на подъем. Джем молча указал вниз. Внизу простирался темный город, а дальше злым светом полыхали факелы на крепостных стенах и сторожевые костры на аджльских полях. Отвернувшись, Джем указал вперед. Выше поросшей плющом стены друзья обнаружили заросший, заброшенный сад, посреди которого возвышался огромный золоченый шпиль, украшенный золотыми
— Храм, — прошептал Джем. — Мы его видели с холмов.
— Значит, где-то неподалеку...
— Живет лавочник!
— Но где?
Друзья заглянули за угол и были уже готовы продолжить путь, когда услышали позади голоса.
— Синемундирники!
— Джем! Вон там есть проход! Скорее! Засмотревшись на храм, Джем не заметил расселины в стене, поросшей плющом. Друзья бросились туда и стали протискиваться. Проход оказался коротким, и буквально через несколько шагов Джем и Раджал оказались в бедном дворике. С одной стороны, ближе к улице, виднелась дверь с низкой притолокой. Рядом с дверью — закрытое ставнями окно. Сквозь ставни пробивался свет. По другую сторону со стены занавесом свисали плющ, травы и корни. К храму вели каменные ступени, густо поросшие мхом.
Снова послышались голоса преследователей.
— Будь они прокляты, куда они могли подеваться?
— За нами гонятся! — прошептал Джем. — Заметили или нет?
— Не знаю.
Друзья проворно спрятались за занавесом плюща. Наверху, в храме, по-прежнему звонил колокол. Он будет звонить всю ночь до горькой, печальной зари.
— Где-то же они должны быть, — сказал первый синемундирник.
— Долго прятаться они не смогут, — сказал второй, подошел к двери, постучался.
Из-за двери послышалось недовольное ворчание. Чья-то рука сняла лампу с подоконника. Кто-то снова заворчал и застонал. Потом загремел засов.
— Что это за дом? — спросил первый синемундирник.
— Домик сторожа.
— А что ты сторожишь?
— Как — что? Кладбище, само собой!
Синемундирники расхохотались.
— Вон он, — прошептал Джем.
В дверях стоял старик, одетый просто, по-зензански, в балахон с капюшоном. В руке он держал фонарь и пытливо вглядывался в лица солдат-синемундирников.
Вид у обоих был затрапезный. Один был небрит, а у второго мундир был невесть чем заляпан.
На вопросы синемундирников старик отвечал ворчливо и недовольно. Видел ли он двоих парней? Пробегали ли мимо? Не слышал ли шагов за окнами?
Звуки голосов гулким эхом отлетали от стен маленького дворика.
— Опасные мятежники.
— Двое молодых разбойников.
— Украли мундиры.
— Что-что? — наконец подал голос старик. — Одеты, как синемундирники? Как вы то есть?
Солдаты дружно кивнули.
— Ну, — хрипло рассмеялся старик, — а как же мне тогда узнать? А вдруг это вы сами и есть? А вам как знать, что это не вы, а? Поглядите на себя, на себя, молодые люди, прежде чем за кем-то гоняться, вот что я вам посоветую!
Старик сильно закашлялся.
В какой-то момент во время этой содержательной беседы Джем и Раджал обнаружили, что они не одни. Что-то живое вдруг потерлось об их ноги. Джем почувствовал, как коснулась его ноги когтистая лапка.
«Не надо! — мысленно взмолился Джем, стиснув зубы. — Не надо!»