Король и Шут. Как в старой сказке
Шрифт:
Балу. Тут мы перекроили на новый лад нашу старую песню «Где по утрам восходит солнце». Князь взамен моего написал новый текст, и песня заиграла!
Князь. Да, все в группе любили эти стихи: такая загадочность, мистика и романтика в одном флаконе. В дальнейшем нашем творчестве такое появлялось нечасто.
Балу. Ты стихи писал на болванку без слов или на старую запись?
Князь. Я делал от песни «Где по утрам восходит солнце», по-моему, она из альбома «Ересь», или туда она не попала?
Балу. Нет, мы ее придумали и записали позже «Ереси».
Князь.
Балу. Что такое «лайтовая», поясни нам с читателями.
Князь. Лайтовая – это значит light, легкая. Это мое объяснение тех песен, которые звучат легко и хило цепляют.
Балу. Ты имеешь в виду, что веселую песню превратил в мрачную?
Князь. Изначально, когда Горшок придумал «Где по утрам…», она пелась достаточно романтично. Если с чем-то сравнивать, то давай сравним ее с a-ha. «Где по утрам восходит солнце» – это что-то вроде a-ha. В «Камнем по голове» Горшок уже начал врубаться, как правильно нужно делать. Приложил панк-рок, видоизменил, насытил жесткими гитарами, поменял вообще всю концепцию в хлам. То есть если сравнивать «Блуждают тени» и «Где по утрам восходит солнце», то это уже разные вещи, противоположные. Поэтому я уже работал с более жесткой музыкой, чем та, что была на твои стихи.
Балу. А помнишь, смешная была история? Аранжировку делали прямо на студии, впопыхах. И когда писали болванку (барабаны, бас и гитара), то просто оставили место для соло. И когда пришло время его писать, Яхов с Горшком часа полтора безрезультатно мучились. Причем отгоняли меня, когда я что-то пытался советовать. И когда они сдулись, я с понтом говорю: «Хотите сыграю?» Пошел в комнатку с комбом и гитарой и записал с первого дубля. Горшок мне: «Как так?» А я просто по настроению хотел разломать эту дорогую гитару. И чуть даже не сломал. То есть импровизация в чистом виде. Особенно смешно, по-доброму смешно, было смотреть, как Яха, а позже и Рене, пытаются по ноте скопировать для концерта эти звуки. Но ребята в итоге справились!
Балу. Насколько я помню, тоже новая песня. Снова относительно новый для нас прежних звук и аранжировка. Помню, что Горшок пришел ко мне домой, и мы придумали штук двадцать (!) вариантов басовых ходов (кто слушает вместе с нами песню, тот поймет, о чем я), и под конец я так опух, что перестал понимать, какой лучше, и согласился просто на последний вариант. Кто его придумал, не помню, врать не буду.
Князь. Текст, написанный в один присест. Я его принес Михе без каких-либо ожиданий. Мы с ним любили так прикалываться: я пишу что-то шуточное просто так, чтобы потом вдвоем посмеяться. Типа пошутили, и все. Но иногда такие приколы попадали в точку. Я прикололся, а Горшок заценил.
Балу. Как и «Мертвый анархист», кстати, если я не ошибаюсь?
Князь. Там особая история, расскажу, когда дойдет очередь.
Балу. Не помню, зачем и почему мы вдруг решили записать кавер. Наверное, просто для смеха.
Князь. Это ж русская народная…
Балу. А на хрена мы вообще ее записали, не помнишь?
Князь. Слушай, если честно, я упустил это. В какой-то момент Горшок хотел долбануть чего-то такое… Не знаю, может, кто-то предложил ему?
Балу. Я помню, что какая-то причина была, но какая – не могу вспомнить. Ладно, всплывет еще.
Князь. Я помню причину возникновения «Yellow Submarine», а «Шара» – не помню.
Балу. Если буду про каверы писать, глядишь, и вспомню.
Балу. В плане музыки это новая песня, хороший риффак, на котором все и держится.
Князь. Я очень любил писать тексты, которые можно было петь по ролям. «Злодей и шапка» – именно такая работа. В этой песне была скороговорка, которую Миха тут же переадресовал мне. Он бы сам замучился ее петь. А я как раз таки любил такое. Активное исполнение мне в ту пору нравилось больше. Сама песня о тщеславии со стебным зловещим финалом.
Балу. Тоже новая песня. Нам дико нравилось делать песни с такой структурой: в начале идет рассказ, а потом песенная заморочка. К ней еще комиксы смешные были в комплекте со стихами. Вы ведь знали, что наш Князь многогранен?
Князь. Помню, валялся у меня этот текст и ждал своего часа. Потом я нарисовал иллюстрацию к нему в своем альбомчике для рисования. В период работы над лесным альбомом «Будь как дома, Путник…» подобные тексты не рассматривались, а в скоморошеском «Камнем по голове» «Невольница» (рабочее название этой песни) пришлась как нельзя кстати. Горшок в итоге накидал на нее музло, а идея родилась совместно. Сперва думали, будет петь девушка, но потом все купились на мое писклявое исполнение.
Балу. Немного мистической лирики. От начала и до конца песня Князя. Мы только аранжировочку сделали.
Князь. Я каждое лето жил в деревне Голубково в Лужском районе Ленинградской области. Атмосфера того места сказалась на моем раннем творчестве. Когда я писал «Рыбака», то представлял наше Череменецкое озеро, как я иногда с лодки рыбачил и к вечеру возвращался домой. Однажды мне представилось, что прихожу я с рыбалки домой, а там все замерло, и я застрял в мгновении. Вот и появилась такая песня. Музыка была взята с моей ранней демозаписи, где я пел на рыбе [3] , что, кстати, тоже имеет отношение к рыбалке (смеется).
3
Рыба – это импровизационный язык, напоминающий английский, на котором музыканты поют свои песни, когда нет стихов.
Балу. Еще одна вещь, аранжировка которой переделывалась очень много раз, песня-долгожитель, которая умудрилась войти сразу в несколько альбомов, вроде бы в три номерных и три концертных. Когда мы в первый раз попали на студию, она была в числе тех, которые мы записали. Как уже писалось выше, я написал к ней музыку, когда нам было по пятнадцать, потом Князь написал стихи, и получилась песня «Звонок из ада». Позже Князь принес другие стихи, и получился «Мотоцикл». На этом альбоме мы ее записали, потому что только что придумали новую аранжировку. Впрочем, позже она еще не один раз видоизменялась.
Князь. Этот текст я написал на нашей точке в Эрмитаже. У нас уже был укомплектован альбом «Камнем по голове», точнее, была сделана полная программа, и мы готовились к концерту в «Тамтаме». Оставалась очень крутая музыка, но не было текста. Горшок очень хотел, чтобы мы ее спели. Она уже была полностью аранжирована и сыграна. Времени у нас не было, я уединился в своей комнатухе и начал думать. Я заставил всех куда-нибудь убраться, чтобы я их не слышал, и искал подходящую тему. Час примерно просидел. Мне казалось, что недоработок море, но Горшок завопил, что больше с текстом ничего делать не надо. На том и порешили.