Король и спящий убийца

Гриньков Владимир Васильевич

Мартынов судорожно вздохнул и бешено завращал глазами.

– И нападение на шоссе, когда мы протаранили машину «бандитов», тоже было ненастоящее.

– Вы, кажется, слишком уж заигрались, – пробормотал Мартынов.

– Нам было некогда ждать, пока до нас доберутся настоящие бандиты. Орехов проявлял нешуточную активность, и я запросто мог бы не дождаться, пока на него удастся накопать компромат.

– Значит, и тот случай – тоже инсценировка? Когда Орехов якобы тебя захватил.

– Там как раз все было всерьез, – признался я и даже закручинился, вспоминая. – И физиономию

он мне попортил по-настоящему, и по ребрам походил не понарошку. И я тогда подумал: ну, гад, я /тебе устрою…

– И устроил, – хмыкнул Мартынов. – Что ж, вы с ним квиты, если разобраться. Око за око, зуб за зуб. Сам все это придумал?

– Вместе с ребятами, – сказал я. – Сели, подумали и решили: а почему бы и нет? Жизнь сейчас такая странная, не разберешь, где правда, где ложь, где по-настоящему, всерьез, а где так, одна туфта, блеф. Так почему бы этим не воспользоваться?

Мартынов покачал головой. Он многое видел в своей беспокойной жизни, но с подобным столкнулся впервые.

– Вы были правы, – сказал я. – До тех, кто на самом верху, невозможно добраться. Да и провоцировать их на неосторожные поступки было бессмысленно. Не собирались они со мной расправляться, потому что лично им я был не опасен. Слишком высоко они летают, и к тому же ни одна живая душа не знает, кто из них должен отвечать за содеянное. Так что пришлось изворачиваться и их возможные действия моделировать самим.

– А ведь могли бы тебя и подстрелить, – назидательно сказал Мартынов.

– Кто? – усмехнулся я. – Да к тому же я на всякий случай носил бронежилет.

Расстегнул рубашку и показал.

50

Мы решили разыграть Светлану. Придумал это Демин. С помощью чудо-мастики его превратили в Диму, Диму – в меня, а я на время стал Ильей. Мы должны были отправиться в загородный ресторан, куда Демин всех нас пригласил на празднование успешного окончания нашего суперспектакля. Втроем мы заехали за Светланой. Дима тотчас встал так, чтобы загородить ей выключатель, и в полутемной прихожей она, кажется, не обнаружила подвоха. Но едва несдержанный Дима захихикал, как мы были тотчас разоблачены. Светлана рассмеялась и попыталась навешать нам оплеух. Мы уворачивались и на пару с Ильей костерили Диму, из-за которого обман раскрылся так скоро. Стоило проводить в гримерной почти два часа, чтобы быть разоблаченными в первую же минуту. Дима в наказание был изгнан из квартиры, следом вышел Илья, и только я замешкался в прихожей.

– Неужели нас так легко было разоблачить? – спросил я у Светланы.

– Женщина всегда чувствует сердцем, – ответила она. – Даже если что-то происходит в полной темноте.

Что-то было за ее словами. Я замер, пытаясь постичь смысл услышанного. А она мне помогла.

– Я пыталась вернуть то, что было прежде. В тот раз – помнишь?

И вот тут я понял. И испытал такое потрясение, что мне расхотелось жить. В тот раз, в темной комнате… Когда это у нас с ней случилось… И потом она сказала мне: «Дима»… Я-то думал…

– Ты действительно поверил, что женщина может ошибиться и не понять в темноте, кто ее ласкает? – Светлана

печально улыбнулась и взъерошила мне волосы. – Просто я хотела вернуть то прежнее, наше. И когда поняла, что ничего уже не будет и все по-другому, назвала тебя Димой.

Слукавила. Чтобы я и в мыслях не держал вернуть прошлое.

– Прости, – сказала она.

Мы спустились вниз. Демин стоял у машины. Дима в тени дерева разговаривал с каким-то парнем.

– Едем? – спросила у Демина Светлана.

И в этот момент до меня долетел разговор тех двоих, под деревом. И еще я увидел лицо Димы. Хотя оно и было покрыто мастикой, но глаза все выдавали – в них была какая-то растерянность.

Говорил парень.

– Из-за тебя все так сложилось. Я долго не решался, думал – ну его к черту, а потом понял – ничего никому спускать нельзя.

Он стоял к нам спиной, и я видел, как он тянет сзади из-под куртки пистолет. Чуть повернул голову, и вот теперь я его узнал. Спящий убийца. Тот, который на дороге застрелил двоих наших. А теперь пришел мстить за то, что мы его так подставили. И перед ним стоял Дима. Только это не Дима сейчас был, а я – у него ведь было мое лицо! Парень мне пришел отомстить! А вместо меня должен был умереть Дима. Но я не хотел этого. Нельзя, чтоб вместо меня. Я должен! Я! Год назад за меня умер человек! И теперь все повторялось с железной неотвратимостью!

– Эй! – выкрикнул я, боясь, что не успею.

И пошел к ним, на ходу торопливо снимая с лица мастику.

– Это я! Посмотри! Ты пришел ко мне!

Он уже обернулся и смотрел на меня с настороженным изумлением. И вдруг засмеялся – узнал.

– Ты-то мне и нужен, – сказал он, поднимая пистолет. – А ты, оказывается, с двойниками ходишь.

От машины уже бежал Демин, и парень торопливо выстрелил. Раз за разом – трижды. Он был настоящим профессионалом, и все три пули попали мне в грудь. Я опрокинулся навзничь. А Демин был уже совсем близко и выстрелил в парня из своего газового пистолета. Тот обхватил лицо руками и рухнул на колени. Подбежавший Илья ударил его в голову ногой, и вместе с подоспевшим Димой они скрутили убийцу. Но я ничего этого уже не видел. Я был убит.

Светлана бросилась ко мне, еще надеясь мне помочь, пыталась расстегнуть на моей груди пробитую пулями рубашку – и не могла, руки ее не слушались, и они рыдала в полный голос. Слезы капали мне прямо на лицо. Подбежал Илья, рванул на моей груди рубаху и изумленно вздохнул.

– Вставай, артист! – сказал он и обернулся к рыдающей Светлане: – На нем же бронежилет!

Тогда я открыл глаза и посмотрел на них ясным взором.

– Черт побери! – сказал я. – Я уже и сам запутался, где мы играем, а где все всерьез.

– Здесь всерьез, – просветил меня Демин.

Светлана опустилась рядом со мной на колени и приникла ко мне.

– Ты мой король, – прошептала она. – Ты наш король. Ты будешь жить вечно. И мы с тобой.

– Вставай, командир, – предложил подошедший Дима. – Нас ждут великие дела.

Сел рядом со мной на пыльный асфальт – прямо в вечернем костюме, как был.

– Я рад, что ты жив, командир.

– Я тоже, – признался я.