Король Кошмаров. Кровавый принц
Шрифт:
Набравшись смелости, девушка заглянула к одному из пациентов.
Всё было, как положено: кровать с белыми простынями и подушкой, справа - тумбочка, на которой стояли лампа в абажуре и пара книг. Слева разместилась капельница с неизвестным препаратом. Ничего необычного, вот только человек оказался марионеткой, неживым манекеном, лишённым черт лица. От его конечностей наверх тянулись несколько тончайших ниточек.
Розэм стало любопытно, и она легонько дотронулась до лески. По той в ту же секунду пошла вибрация, сопровождающаяся тихим звучанием серебряных колокольчиков. Вскоре, словно
Девушка выглянула и в дальнем конце коридора увидела непонятную тварь, по неизвестной причине сильно пахнущей жареными зёрнами. Выглядела она как огромный, метров пять в высоту, паук, у которого кроме нормальных восьми лап были ещё шесть на спине, держащих десятки ниток от манекенов. Там же располагались и, совершенно бесполезные крылышки птицы, а голова... Увидев её, Розэм не выдержала и рассмеялась. Она принадлежала птице и, будучи обряжённой, в красный клоунский нос и разноцветный парик соответствующих размеров, смотрелась крайне комично на столь гигантском теле.
Чудовище непонимающе взглянуло на, всё ещё хохочущую девушку. Обычно люди его боялись и, либо сразу убегали, либо кидались в атаку, а она...
Монстр не знал, как это назвать, точнее не помнил. В его разуме помещались лишь два понятия: страх и враждебность, но теперь, неожиданно начало появляться третье: мягкое теплое, но в тоже время щекотное, от которого на душе становится светло и приятно.
Стремясь узнать больше, существо подошло ближе к, уже успокаивающейся, Розэм и вопросительно на неё посмотрело. Она, даже без слов прекрасно поняв его, достала небольшое зеркальце, (девушка всегда носила с собой целую кучу всякой-всячины, и никогда нельзя было угадать, что именно она вытащит из кармана или сумки) и показала ему.
Монстр несколько минут тупо смотрел на своё отражение, а затем визгливо, но громко расхохотался. Наконец, он вспомнил, как называется то чувство: радость.
Неожиданно чудовище рассыпалось кучей конфетти, из которой вылетела прекрасная, огненно-рыжая птица, (чем-то отдалённо напоминающая голубя) с разноцветным хвостом. Она взмахнула крыльями и унеслась ввысь, к небесам, чудесным образом пройдя сквозь потолок. Розэм помахала ей рукой на прощание и уже хотела идти, по дороге думая, чем бы открыть дверь, как вдруг, откуда ни возьмись, прилетела алая молния и, образовав дыру внушительных размеров, испепелила вход в эту комнату.
Девушка удивлённо посмотрела на место, где пару секунд назад была дверь, и, быстро отбросив дурные мысли, поспешила к новому выходу.
Когда она оказалась в коридоре, как позже выяснилось, самого верхнего этажа, на который и поднималась, из динамиков опять зазвучал обиженный голос молодого человека: " Я не шучу! Немедленно прекратите портить моих монстров! Это последнее предупреждение! "
... Второй этаж выглядел запущенно, подобно первому, однако, кое-где ещё сохранились кусочки красных обоев, от которых несло плесенью.
Римэт в одиночку шла вперёд, по дороге пытаясь открыть хоть одну дверь.
Стоило подругам подняться сюда, Ритарис сразу предложила вновь разделиться, (она отправится направо, а Римэт налево) чтобы осмотреть больше комнат.
Девушка
По пути Римэт попадалось огромное множество комнат со всевозможными номерами. Многие были заперты, но оказавшиеся открытыми содержали в себе либо пустую белую стену, которая была на ощупь, словно её кто-то испачкал мелом, либо непонятный рисунок, либо нацарапанное на камне предложение вроде: " Опять не угадала, неудачница ".
Уже после десятого такого "сюрприза", девушке начало казаться, будто над ней издеваются. Наконец, подойдя к двери с номером "45" и твёрдо пообещав себе, что если за ней будет ещё одна нелепица, или если та вообще не откроется, то она бросит это занятие и пойдёт искать подругу, Римэт дёрнула за ручку.
Свет в коридоре померк, а когда вновь вернулся, девушка уже была по ту сторону закрытой двери. Она попыталась толкнуть преграду, однако та не поддалась. Похоже, её заперли.
Римэт приняла решение осмотреться, чтобы понять, где она очутилась.
Вокруг, на сколько хватало взгляда, простиралась темнота, в которой, словно дыры, находились два крохотных пятнышка света. На первом стояла сама девушка, а второй окружал, совсем ещё маленькую, девочку в белом платье и с длинными серыми волосами. Её голова была скорбно опущена, отчего издали казалось, будто она плачет.
Единственное, о чём в тот момент подумала Римэт, это попытаться успокоить ребёнка, но, стоило ей подойти немного поближе, как она поняла, что девочка даже не грустит, а тихо смеётся. Мнимая жертва, почувствовав девушку рядом с собой, подняла голову, чем заставила ту отшатнуться.
Её лицо... Оно было просто ужасно. Длинные шрамы, занимающие почти половину, и многочисленные ожоги. Глазные яблоки обильно покрыты трещинами, словно они сделаны из разбитого стекла.
" Беги или умри! " - зловещим голосом произнесло чудовище и хлопнуло в ладоши.
В ту же секунду свет вновь погас, а когда появился, комната приняла вид длинной прямой полосу с очень далеко расположенным финишом. На старте находились Римэт и монстр.
Сзади раздался, режущий слух, треск. Девушка, рефлекторно зажав уши, обернулась и со всех ног бросилась вперёд, одновременно с существом. За спиной, прямо из земли, всё больше приближаясь, вырывались острые, как бритва, алые шипы.
Римэт бежала быстро, но спокойно, (учитывая её любовь и способности к спорту, подобное не являлось проблемой) однако и чудовище не отставало. Вдруг оно слегка шевельнуло рукой, и на расстоянии в полметра от девушки образовалась яма, на дне которой торчали острые железные штыри. Бедняжка в самый последний момент успела перепрыгнуть, чудом не свалившись.
" Так ты жульничаешь? " - на бегу крикнула девушка - " Что ж, значит и я сдерживаться не буду! "
Она с силой взмахнула крыльями и унеслась на десять метров вперёд. Этот поступок взбесил чудовище, и оно щелчком заставило сверху упасть огромную каменную плиту прямо на голову Римэт, но та, совершив невероятный акробатический трюк, ловко проскользила под ней, не задев даже краешек.