Король-лис
Шрифт:
— У вас должны быть хорошие агенты в Оласко, если вы о нем знали, — сказал Ког.
— Да, — согласился герцог. — Но настоящий подарок — это вы.
— Что вы хотите сказать?
— Предполагалось, что мы разыщем и убьем вас, Когвин, — ответил герцог. — Вас выдали нам, чтобы я ничего не заподозрил до того самого момента, как ваш соотечественник Прохаска убьет меня на празднике.
— Меня выдали? Кто? Родоски рассмеялся.
— Вы все еще не понимаете? Вас предал Каспар. Он использует людей так же, как вы используете полотенце после ванны, — выжимает и бросает на пол. Каспар дал знать нашим агентам, что цель вашего приезда —
Теперь у Кога словно пелена спала с глаз.
— Если вам все это известно, почему бы прямо не выступить против Каспара?
— Мне не нужны никакие доказательства, чтобы бросить вас в море. И не нужны доказательства, чтобы послать человека перерезать Каспару глотку. Но к нему никто не сможет подобраться близко, вы сами знаете, по каким причинам.
— Лесо Варен.
— Да. Этот колдун слишком опасен, так что мы можем только оставить Каспара играть в его игры, пока они не слишком угрожают остальным. Мы стараемся останавливать его везде, где можем. Но однажды он зайдет слишком далеко, и эта попытка убить меня — уже у самой границы того, что склонен позволить король Кэрол; придет день, когда мы отправим в Опардум свой флот, высадим солдат из Кеша и уничтожим Каспара.
— Так почему вы не убили меня? — спросил Ког.
— Потому что мне надо переслать такое сообщение Каспару, которое он не оставил бы без внимания и не смог бы истолковать в свою пользу. Я отправлю ему тело капитана Прохаски и вас, закованного в цепи, — отсюда он сможет сделать правильный вывод. — Герцог поднялся. — А вас я оставлю на милость Каспара. Может быть, однажды вы пожалеете, что я вас не убил. А если останетесь в живых, знайте — вас убьют в тот же миг, как только вы снова появитесь в Ролдеме! — Он бросил стражникам: — Уведите его.
Двое стражников схватили Кога, разоружили его и заломили руки ему за спину. Один встал у него за спиной; внезапно голова Кога взорвалась болью, и он потерял сознание.
Очнулся Ког в темноте и вскоре понял, что лежит, скованный цепями, в корабельном трюме. Покачивание указывало на то, что корабль покинул порт и идет в открытом море. Рядом застонал Амафи. Ког окликнул слугу, но в ответ раздался лишь сдавленный стон. Лишь через некоторое время послышался наконец голос Амафи:
— Я здесь, хозяин.
— Нас предали, — слабым голосом проговорил Ког.
— Похоже на то.
Ког постарался устроиться поудобнее, насколько это было в его силах, — он понял, что в долгом пути им будет холодно и сыро. Через несколько часов в трюм спустился матрос, он принес две миски с едой — блюдо состояло из смеси отварного зерна, сушеных фруктов и очень жирной свиной солонины.
— До завтра больше ничего не получите, — сказал он, вручая пленникам по миске.
Ког принялся за еду. Она была соленой и невкусной, но насыщала, а он знал, что ему понадобятся все силы.
Путешествие тянулось медленно — бесконечные дни проходили в темноте, прорезаемой лучом света лишь раз в день, когда кто-нибудь из матросов приносил еду. На сорок первый или сорок второй
Еще дней через десять по содроганиям корабля Ког догадался, что они меняют курс последний раз перед Опардумом. На следующий день еще до вечера их доставят к Каспару.
Весь путь Ког думал об одном и том же. Его предали. Герцог показал, что он — настоящий скорпион, и повел себя согласно своей сущности.
Ког был свободен от своих обязательств. Теперь он может убить Каспара, не нарушая клятвы. Если сам останется в живых.
Их отвезли прямо во дворец. Ког надеялся, что с него снимут цепи и дадут время привести себя в порядок, прежде чем он предстанет перед Каспаром, но эта надежда не оправдалась.
Его привели к герцогу, который сидел в большом зале, окруженный только солдатами — не было ни леди Натальи, ни придворных.
— Итак, барон Когвин, — начал Каспар без обиняков. — Ты провалил задание.
Ког решил, что нет смысла притворяться, будто он ничего не знает.
— Как вы и рассчитывали, ваша светлость. Каспар рассмеялся.
— Ну, тебя ведь не убили, значит, герцог Родоски решил утереть мне нос.
— Вроде того. Он сказал, что вы подошли вплотную к той границе, которую король Кэрол не позволит вам переступить. Еще один шаг, и ролдемский флот высадит батальоны кешианских солдат в Опардуме.
— Он так сказал? — усмехнулся Каспар. Это все игры, барон. Это просто еще одна игра, другого уровня, о которой даже такой высокопоставленный деятель, как герцог Вариан, не осведомлен. Однако, — продолжал он, махнув рукой, — тебя это больше не касается. Ты не оправдал моих ожиданий, Когвин. Ты не только не убил Родоски, как я приказывал, ты даже не оказал мне услугу и не погиб сам в попытке выполнить мое задание. Значит, можно считать, что ты дважды не оправдал надежд, а это на один провал больше, чем я обычно допускаю. Однако ты искренний молодой человек и немало меня позабавил. Поэтому я позабочусь, чтобы ты умер быстро и безболезненно. — И он сделал знак стражникам увести Кога.
Стражники схватили молодого человека за руки, и он крикнул:
— Я спас вам жизнь!
Каспар вновь сделал знак страже.
— Проклятье, а ведь ты прав. — Герцог покачал головой. — Ну что ж, я бы не хотел, чтобы меня попрекали неуплаченными долгами. Я аннулирую твой титул барона, но оставлю тебе жизнь, сквайр, — и ты очень скоро об этом пожалеешь. — Он взглянул на Амафи: — А с тобой что делать?
— Может быть, цепи снимете, ваша светлость? — не растерялся Амафи.
По мановению руки герцога солдаты освободили бывшего убийцу от цепей. Он поклонился и сказал:
— Надеюсь, что неудача сквайра не умалит моих услуг вашей светлости.
— Нисколько, Амафи. Ты — идеальное оружие, делаешь то, что я прошу, ни больше ни меньше.
Ког взглянул на слугу.
— Ты?..
— Кто-то должен был передать агентам герцога в Саладоре, что ты приехал убить его, — усмехнулся Каспар. — Я никак не мог положиться на ролдемских агентов у себя в Опардуме — они могли бы и не успеть ко времени. Более удачное решение подкупить вашего собственного слугу. Я рассказал ему, как встретиться с одним из моих агентов в Саладоре, а он, в свою очередь, свел его с представителем герцога Дункана, а уж оттуда до герцога Родоски оставался один шаг.