Король [любительский перевод]
Шрифт:
– Роф, ты должен впустить их, кто бы там ни был.
Он набрал еще одну ложку питательного, приготовленного в его присутствии супа из овощей, самолично выкопанных им из земли. Нежный на вкус, ароматный бульон с кусочками мяса только что забитой коровы, выращенной в его собственных стойлах.
Корову он забил собственноручно.
Стук повторился.
– Роф, – проворчала Ана, поднявшись повыше на
Он потерял счет времени, не знал, было сейчас светло или темно, и сколько часов или ночей прошло с того времени, как Ана вернулась к нему. Ему было все равно. Так же, как было все равно на выходки и проблемы придворных…
Опять стук.
– Роф, дай мне ложку и открой уже дверь, – приказала его женщина.
О, ее слова вызвали улыбку. Она действительно вернулась.
– Твое желание – закон, – сказал он, положив широкую тарелку на ее колени и передавая ей ложку.
Он бы предпочел покормить Ану. Но видя, как она справляется сама, ничего не проливая и, тем самым, отправляя пищу в свой желудок? Он немного успокоился.
И все же, к сожалению, гнетущая атмосфера нависала над ними: ни он, ни она не говорили о ребенке… о том, лишило ли произошедшее с Аной их заветной мечты.
Было слишком больно говорить об этом… особенно в свете открытия, сделанного Торчером…
– Роф. Дверь.
– Иду, любовь моя.
Он широкими шагами пересек ковры, готовый оторвать голову любому, кто осмелился вмешаться в процесс исцеления.
Но открыв тяжелые панельные двери, Роф застыл.
В коридоре собралось Братство Черного Кинжала, их огромные тела, возвышаясь, занимали все свободное пространство.
Инстинктивно думая о защите своей шеллан, Роф пожалел, что в руке не было кинжала, когда он вышел и закрыл за собой дверь.
Без сомнений, именно порыв защитить свою территорию заставил его принять боевую стойку, несмотря на то, что он никогда не обучался искусству боя. Но он был готов умереть, спасая ее…
Не сказав ни слова, они выхватили свои черные клинки, и свет, падающий от факела, вспыхнул на их смертоносной поверхности.
С громко бьющимся сердцем, Роф приготовился к нападению.
Но его не последовало: все как один, воины опустились на колени, склонили головы, и вонзили в пол свои кинжалы, разбивая камень в крошку.
Торчер первым поднял свои невероятно голубые глаза.
– Мы присягаем тебе и только тебе.
Потом
Роф положил руку на сердце, не в силах вымолвить ни слова. Он даже не представлял, насколько был одиноким, только он и его шеллан против всего мира… и этого было достаточно. До этого момента.
Они были полной противоположностью Глимере. Действия придворных всегда были показными, не больше, чем игра на публику… по принципу «сделал и забыл».
Но эти мужчины…
Согласно традиции, король ни перед кем не кланялся.
Но сейчас он поклонился. Низко и с почтением.
Вспоминая слова, которые он слышал от отца, Роф произнес:
– Ваша клятва принята с благодарностью вашим Королем.
Затем он добавил уже от себя:
– Я отвечаю вам тем же. Я обещаю каждому из вас, что моя верность вам будет такой же, какую вверили мне вы, и которую я принял.
Он встретился взглядом с каждым из Братьев.
Его отец использовал этих специально обученных мужчин только ради их физической силы, приоритетным для него был альянс с Глимерой.
А сыну инстинкт подсказывал, что будущее будет более безопасным, если сменить приоритеты: с этими мужчинами у него, его любимой и их ребенка, который может у них появиться, больше шансов на выживание.
– Кое-кто жаждет встречи с тобой, – сказал Торчер со своего положения на полу. – Мы бы почли за честь выставить охрану перед твоей дверью, пока ты уделишь внимание этому жизненно важному вопросу в своем кабинете.
– Я не оставлю Ану.
– Как пожелаете, мой господин, пройдите, пожалуйста, в соседнюю комнату. Есть некто, с кем вам нужно поговорить.
Роф прищурился. Брат не дрогнул. Никто не дрогнул.
– Двое из вас пойдут со мной, – услышал он свои слова. – Остальные останутся здесь и будут охранять ее.
Издав боевой клич, Братство поднялось, по их жестким застывшим лицам нельзя было понять, как обстоят дела. Но так как они выстроились перед дверью его супруги, Роф знал в душе, что они отдадут свои жизни за него и его шеллан.
Да, подумал он. Его личная охрана.
Как только он сделал шаг, Торчер встал впереди него, а Агони – сзади, и пока они втроем шли вперед, Роф почувствовал, как чувство защищенности накрывает его словно кольчуга.