Король обезьян, тропическая комедия

Белобров Владимир Сергеевич

Гарри закивал.

— Отлично! — воскликнул Петя. — Нужно связать его, пока он не очухался.

Луиса связали его же штанами.

— Отлично! — потёр руки Петя. — Сегодня мы с тобой, Вова, отличились по высшему классу. Мы расправились с осьминогом-убийцей, который долгое время не давал спокойно купаться жителям острова! Мы поставили на место Костю Жарова, чтобы не воображал! И, наконец, мы поймали знаменитого бандита грозу острова — Одноглазого Луиса, который не давал людям спокойно ходить в джунгли! И если бы мы нашли жемчужину, тогда было бы вообще ништяк! — Петя вытащил из кармана бритву Жарова. — Есть

такое правило — брить осуждённых. Давай, Вов, побреем Луису башку.

— Давай, — согласался Вова.

Вова, Петя и негр Гарри шли по тропинке. Сзади на верёвке тащился лысый Одноглазый Луис в кожаном пальто. Петя периодически подёргивал.

— Зачем доктору Галкину нужны обезьяны? — спросил Вова у Гарри.

— Масса доктор, рассказывать, что хочет делать из них людей.

— Ха-ха-ха! — засмеялся Петя. — Только черномазые могут поверить, что людей делают из обезьян. Ха-ха-ха!

— Запомни, ниггер, — сказал Вова, — Крузо писал, что только долгий путь эволюции делает из обезьяны человека.

— Белый говорить — черномазый слушать, — ответил Гарри.

— Белый белому — рознь. Одни белые врут, другие нет, — Ласточкин подёргал верёвку.

— Послушай, мой черномазый друг, — спросил Вова, — с чего это ты взял, что я умер?

— Мы с Одноглазый Луис найти твои штаны рядом с дикими животными и подумать, что дикие животные съесть тебя кроме штанов.

— Вот гад Жаров! — воскликнул Петя. — Мало ему жемчужины!

— Где ты видел мои штаны? — спросил Вова у негра.

— Там, масса, — Гарри махнул рукой.

— Петя, давай сходим за штанами?

— Они же грязные!

— Ничего, Гарри постирает. И вообще, неудобно ходить без штанов.

Гарри вздохнул.

— Не хватало нам Одноглазого Луиса и осьминога-убийцы, — возмущалась Таня, — теперь эти звери! Съели нашего дорогого Вову! Вову, который муху не обидит! Что же такое?! Человека съели! Если бы я была мужчиной, я бы никому не позволила есть людей!

Тася всхлипнула.

Галкин вздохнул:

— При существующем порядке вещей, по другому быть и не может. Это аксиома. Пока человеку приходится трудиться, он не сможет придумать ничего путного. Только когда человек будет полностью освобождён от механической работы, раскроются просторы его творческого гения! И это время не за горами! Поверьте мне, девушки, что вскоре дикие звери не смогут есть людей, потому что им, в крайнем случае, будет предложена достойная замена!

— О чем вы, Павел Христофорович? — спросила Таня.

— Мы не понимаем, — добавила Тася.

—Девушки!.. Я закончил то, что не смог закончить профессор Уткин!

— Вы сделали ему идеальную женщину?! — воскликнула Таня.

— Возможно… Но я не остановился на этом… Я научился ускорять и тормозить эволюцию, как хочу. Я могу из обезьян делать людей. Но от того, что людей будет больше — их жизнь счастливее не станет. Однако, можно при помощи моего метода осчастливить человечество. Наступают новые времена, когда людям больше не придётся работать. Пусть за них работают человекообразные!

— Кто это человекообразные? — спросила Тася. — Уж не обезьяны ли?

Доктор странно на неё поглядел.

— Они самые, — ответил он. — Они самые… Но не в чистом виде…

Когда доктор произнёс последние слова «не в чистом виде», Таня и Тася

вспомнили про вонючую обезьяну и поморщились.

— Фи!

— Фи!

— …Это будут уже не обезьяны, а недоделанные люди. И не просто недоделанные, а приторможённые на определённой стадии. Я назвал их — Гаврилами!.. Чем хорош и чем плох человек? У человека есть свобода выбора, он может выбирать то хорошее, то плохое. Вот-с… В масштабах человека, как творца, это замечательное качество. Но в масштабах человека-работника это качество никуда не годится. Я же могу притормозить виток эволюции обезьяны в тот самый момент, когда она ещё не может выбирать между плохим и хорошим, а довольна тем, что ей дают и не сомневается — хорошее ей дали или плохое. В то же время она выглядит совсем как человек — ходит на задних ногах, не имеет шерсти и так далее… Единственное, что я решил им оставить… — доктор Галкин усмехнулся, — … это хвост!

— Зачем же вы, Павел Христофорович, оставили хвост? — удивилась Таня.

— Это же некрасиво!

— Смотря какой хвост, — задумчиво сказала Тася.

— Поскольку гаврилы ничем не отличаются от людей, нужно им оставить какой-нибудь безусловный признак, чтобы отличать их от людей.

— Ну и что? — возразила Таня. — Если бы я была такой обезьяной, я бы спрятала свой хвост под юбку и никто бы не догадался, кто я такая. И пошла бы на танцы!

— Вы, Таня, как раз и проявили то чисто человеческое качество, которое совершенно отсутствует у моих обезьян. Обезьянам как скажут, так они и сделают.

А скажут им так: Носить, гаврилы, одежду с дыркой сзади, через которую просовывается наружу хвост. Они и будут так ходить и им даже в голову не придёт, что можно одеваться как-то по другому, более элегантно. Можно, конечно, ввести определённую моду — например, завязывать у самок на хвосте розовый бант, а самцам оставлять на конце хвоста пушистую кисточку.

— А смогут ли гаврилы размножаться? — спросила Таня.

— К сожалению нет. К сожалению, они так же, как другие искусственные гибриды, типа мула, сами по себе размножаться не могут. Поэтому придётся постоянно производить гаврил непосредственно из обезьян.

— А что вы будете делать, Павел Христофорович, когда закончатся обезьяны? — спросила Таня.

— Я надеюсь, что за это время придумаю что-нибудь. Во всяком случае, мы живём на тропическом острове и недостатка в обезьянах пока не испытываем.

Вдруг, как бы в подтверждение словам доктора, из кустов выскочила вонючая обезьяна в штанах, схватила со скатерти огурец и убежала в кусты, оставив после себя характерный запах.

Михаил Жуков ехал верхом на зебре. По бокам бежали собака динго и Костя спортсмен.

— Дедушка Жуков, — спрашивал Костя на ходу, — вот мы найдём Петю и Вову, а они же нам жемчужину не отдадут!

— Не беспокойся, мой юный друг Костя, — Жуков похлопал зебру по шее.

— Если они нам её не отдадут по-хорошему, тогда мы её отнимем!

— Как же мы её отнимем, дедушка?

— Просто отнимем! Таков Закон Джунглей! У тебя должно быть только то, что тебе принадлежит, а то, что тебе не принадлежит, ты должен отдать тому, кому это должно принадлежать, иначе тот, кому это должно принадлежать отнимает это у того, кому это принадлежать не должно и ещё отнимает у него все, что хочет.