Король Проклятых гор
Шрифт:
В Нелисе мы всей компанией направились в гости к моей номинальной семье, которые, тем не менее, были мне очень близки. Трудно описывать тот радостный сумбур, который вызвало у семьи Брэков наше появление. Наконец-то увидеть меня, по которому все соскучились, а также Свету, о которой было столько разговоров и гаданий, какая она, моя подруга — это было крышесносно! Но когда я представил своим родным великого и ужасного Заррагаста, а Киррэт и Фурлет подтвердили, что я их не разыгрываю, вся семья просто потеряла дар речи и только переглядывалась друг с другом. Как
— И не боишься вот так ходить по улицам? Могут ведь и грохнуть за все то, что ты натворил в прошлом! — коллективный громкий хохот мигом разрядил обстановку и дальше уже все пошло проще.
— Так ведь я не кричу на каждом углу о том, кто я такой! — развел руками Захар. — Вы об этом узнали только потому, что Сергей вам доверяет. Но я очень надеюсь, что знание о том, кто я есть на самом деле, не выйдет за пределы вашей семьи. Вы же умеете хранить секреты, так ведь?!
— Будь спок! Как говорит Серёжка, все будет пуки-сраки! — заверила его дерзкая Кастя.
Шестеро гостей значительно уплотнили Брэков в доме, но никто не жаловался. Хорошо, что при выборе дома я сразу нацелил семью на съем большого дома с запасом помещений. Среди всего этого шума-гама, вызванного приездом большого количества гостей, которым были очень рады, особой оказалась встреча Томы с Милей. Когда она узнала, что Миля стал довольно болтливым пацаном, я предложил им пообщаться напрямую, когда я стану слово в слово произносить все, что Миля будет говорить Томе.
В первые минуты разговор шел туго, поскольку и Тома, и Миля не сразу освоились с такой формой общения, да и мне, чего уж там кривить душой, никогда раньше не приходилось работать такого рода транслятором, но постепенно беседа становилась все более оживленной, наполненной эмоциями и заинтересованностью. Фактически, Тома и Миля по-настоящему знакомились друг с другом в этом разговоре. А мне потребовалось некоторое терпение и сдержанность, чтобы не встревать в их разговор между собой и не привносить в него отсебятину.
Света, которой я много рассказывал историю появления на свет малыша и о роли, которую сыграла Тома в ней, тоже присутствовала при этом общении и лишь слезами обливалась. Где-то минут через сорок я решил прервать беседу, поскольку по голосу пацана понял, что он уже устал:
— Так, все, мои дорогие, пора заканчивать. Ты, Миля, уже сильно устал, поэтому сейчас отдыхай, а завтра вы еще поболтаете. Кстати, Тома, ты заметила изменения с телом Мили?
— Да, мне с самого вашего появления показалось, что что-то изменилось в тебе… в Миле, ой, я все время путаюсь… не знаю, как…
— Тома не мучайся — когда говоришь со мной, считай это тело моим. Тебе так будет проще. Мы же все всё прекрасно понимаем. Так что ты заметила?
— Я не знаю, но мне показалось, что ты сильно изменился.
— Заррагаст сразу же, как только мы встретились, запустил процесс регенерации, и все повреждения на этом теле стали постепенно исчезать. Думаю, через полгода, максимум через год у Мили будет нормальное тело без шрамов и прочих повреждений. Челюсть выровняется,
— А глаз?
— Глаз таким был с рождения?
— Да.
— Значит это врожденное, поэтому глаз останется неизменным.
— Ну как же так…
— Тома, этот глаз у Мили — считай его подарком богов или судьбы. Он очень много дает сейчас мне, а потом будет давать Миле после того, как я переберусь от него в другое тело.
— А можно я потрогаю…
— Тома, с каких это пор ты стала на это спрашивать разрешение?! — рассмеялся я и прижался к женщине, дав ей возможность обследовать мое тело.
— Да, шрамы действительно смягчились и уменьшились, — подтвердила женщина. — Как же будет хорошо, если Миля станет нормальным!
В этот момент к нам ворвались девчонки и я их оставил со Светой и Томой для женских разговоров. Зато в гостиной обнаружился Церк, который, как мне объяснили, в этом доме был завсегдатаем. Вальк сказал, что они предлагали парню поселиться у них, но тот отбрыкивался, аргументируя свой отказ тем, что к нему домой по делам иногда заходят такие типы, что ему было бы за них перед Брэками стыдно. Я воспользовался возможностью и попросил известить графа о нашем приезде и готовности нанести визит к нему в замок. Сам он поедет к графу ради этого или пошлет какого-нибудь мальчишку — это уже предстояло ему самому решить. Я написал для графа записку, в которой перечислил всех лиц, которые будут со мной, и передал ее Церку, после чего тот удалился.
— Захар, будем Делиса, Сели и Ульена ставить в известность о твоей истинной личности, — спросил я Профа, подойдя к нему. — Мне кажется, им можно доверять. Во всяком случае, мои тайны дальше них не пошли.
— Ты так считаешь? — задумчиво проговорил Проф.
— Я думаю, что если им сразу не сказать, а потом это выйдет наружу, то граф может обидеться.
— Ну да, логично, — согласился Захар. — Хорошо, так и сделаем.
— Тогда на завтра будем настраиваться в гости к графу.
Поздно вечером от графа прибыл посланник, сообщивший, что всю нашу шестерку ждут завтра в замке с утра. Ну что ж, значит спать до обеда не получится, придется встать в обычное время! Поэтому старшие нас всех разогнали по кроватям.
В замке нас встречала уже привычная компания друзей — Делис, Сели, Ульен и Хива. Ну и конечно была встреча на нижнем уровне: Чари принимала гостей в виде моих пёселей.
Поскольку аристократы уже были знакомы с Захаром как ректором ближайшей к ним Академии магии, а Эртана была для них всего лишь важной гостьей издалека, каких в замке ежегодно бывает немало, то начало встречи прошло под знаком всеобщего внимания к Светлане. Продолжалось это до тех пор, пока я не представил Захара как великого и ужасного Заррагаста. Когда принимающая сторона переглянулась с моими спутниками, проверяя, не очередная ли это моя шутка типа хоть стой, хоть падай, и получила однозначное подтверждение истинности моего заявления, Свету наконец-то оставили в покое. Но и на Захара не накинулись с расспросами «Как?!» и восклицаниями «Не может быть! Вы отлично сохранились!!».