Король репортажа. Публикации В.А. Гиляровского в газетах и журналах конца XIX века
Шрифт:
Версия романтическая. Но развиваться физически Гиляровский мог бы, продолжая обучение в гимназии. Раньше ведь получалось.
Фактор вынуждения тут угадывается. Биографы отмечали, хоть и мимоходом, что Гиляровский – при несомненной одарённости – был в гимназии второгодником. Даже не раз.
Такое вполне объяснимо, если учесть гимназическую специфику: основное внимание уделялось латыни, древнегреческому, немецкому и французскому языкам, а все это не интересовало Гиляровского. Отсюда, разумеется, затруднения с ежегодными экзаменами.
Возможно, роман Чернышевского получил гимназист
Однако уместно предположить, что главная причина была вполне прозаической: в 1871 году не пожелал Гиляровский опять садиться за парту с младшими – стыдно. Вот и сбежал от стыда.
Без паспорта найти какую-либо службу не смог бы, ремесел не знал, денежных запасов не было. В избытке разве что физическая сила. Значит, выбрал новую область деятельности не столько по соображениям романтическим, сколько исходя из трезвого расчёта. Пропитания ради стал бурлаком, а потом и грузчиком.
Закономерные случайности
Гиляровский в книге «Мои скитания» рассказывал, что перемены не планировал. Вольная жизнь в артели по душе пришлась, заработки немалые, был авторитет среди товарищей-грузчиков, ценивших силу и ловкость.
Но, жалея семью, отправлял письма о своих приключениях, и отец, приехавший в Рыбинск, где сын тогда работал, уговорил его съездить домой. В путь отправились на пароходе, там встретили отцовского знакомого, пехотного офицера, и тот предложил Гиляровскому стать юнкером.
Случайная встреча, если верить Гиляровскому, обусловила его решение вновь изменить судьбу. Новая перспектива – офицерская карьера.
Как раз тогда продолжалась военная реформа. Вместо рекрутчины – воинская повинность, срок службы призванных исчислялся уже не десятилетиями, а годами, и недавних юнкеров именовали по-новому: вольноопределяющиеся.
Но суть почти не изменилась. Вольноопределяющимся, т. е. не по официальному призыву на службу поступающим, надлежало, как прежде, иметь хотя бы начальное образование и в полку выслужить обязательный ценз. Его именовали строевым. Далее – перевод в юнкерское училище, где следовало обрести знания и навыки, необходимые офицеру. Затем выдержать экзамены и, наконец, получить офицерский чин.
Службу в полку вольноопределяющиеся начинали рядовыми. Носили солдатское обмундирование, жили в казармах, столовались вместе с другими солдатами.
Правда, начальники обращались на «вы» к вольноопределяющимся, они были избавлены от телесных наказаний и грязной работы, на которую обычно провинившихся солдат отряжали. В остальном – такие же «нижние чины».
До офицерских погон Гиляровскому требовалось пережить годы муштры, скудного казарменного быта. И это – после вольной жизни и грузчицких заработков.
Новый выбор Гиляровский в мемуарах не комментировал. По его словам, принял решение, вот и всё.
Однако спонтанность выбора опять сомнительна. Что бы ни рассказывал сам Гиляровский, нет оснований полагать, будто он собирался остаться грузчиком. Не то происхождение, а главное, совсем другие интересы. В частности, литературные. Если верить мемуарам, ещё гимназистом стихи
Какую бы карьеру ни планировал шестнадцатилетний сын чиновника, начинать следовало с обретения статуса. Официального. В случае Гиляровского первая ступень – гимназический аттестат. Дальше выбор есть: университет ли, иное высшее учебное заведение, служба государственная или по частному найму.
Если же нет свидетельства о среднем образовании, затруднён путь к социальной реализации, соответствующей происхождению. Тогда юнкерский вариант – чуть ли не самый удобный. Кстати, выбор многих.
Служба нелегка, зато вольноопределяющиеся обеспечены едой, одеждой, жильём, и через три года – офицерские погоны. Одноклассникам Гиляровского, закончившим гимназию, ещё рассматривать карьерные варианты, а у былого второгодника уже и чин, и гарантированное жалованье. Можно продолжить военную карьеру либо, выбрав другую область деятельности, в отставку выйти. Первый этап социальной реализации пройден.
Разумеется, путь к офицерским погонам можно было б выбрать и покороче: сразу поступить в училище. Но там и требования к поступающим выше.
Значит, если и оказалась случайной встреча с офицером, результат – поступление в полк вольноопределяющимся – можно считать проявлением закономерности. Отсюда следует, что Гиляровский, позиционировавший себя как романтика, искателя приключений, мыслил трезво.
Если верить мемуарам, новым его домом стала казарма шестой роты 137-го Нежинского пехотного полка, дислоцировавшегося в Ярославле. Служил исправно, был на хорошем счету, почему и направлен в привилегированное московское Алексеевское училище. Там и случилась беда: в увольнении загуляли юнкера. Развлекались, по обыкновению, в трактире, и возвращался Гиляровский через городской сад, где обнаружил младенца-подкидыша, с ним явился к начальству позже назначенного срока, да ещё и нетрезвый.
Подкидыша сразу отвезли в сиротский приют, а Гиляровского из училища исключили. Он был отправлен в Нежинский полк – с формулировкой «по распоряжению начальства без указания причины».
Вине это не соответствовало. Опоздание – проступок извинительный, если учитывать описанные Гиляровским обстоятельства. Младенца спас юнкер. Нехорошо, конечно, что нетрезвым в казарму вернулся, и всё же он будущий офицер, а не воспитанница Института благородных девиц. Обычное наказание в подобных случаях – несколько суток ареста. Вроде бы не за что из училища исключать.
Обиделся Гиляровский на училищное начальство. Зато в полку его встретили сочувственно. Ротный командир обещал через год отправить в Казанское пехотное училище. Однако недавний юнкер выбрал другое решение: отставка.
Версия опять романтическая: Гиляровский отверг военную карьеру, не пожелав смириться с явной несправедливостью. Однако маловероятно, чтобы причиной отставки стала лишь обида. Подразумеваются и другие факторы.
Если проступок Гиляровского был не первым, а завершал череду аналогичных, решение училищного начальства понятно. Именно потому, что юнкер из вольноопределяющихся – не солдат, а будущий офицер. С него другой спрос. Не успел привыкнуть к военной дисциплине в полку – служи там ещё год «нижним чином».