Король серых
Шрифт:
Сезон уже закончился, болельщики ждали следующего, но, видимо, часть игроков не захотела расставаться с бейсболом. Однако в игре, на которую Арос пригласил Джеремию в тот день, было что-то странное.
Тинкерс, Эверс и Чанс играли инфилдеров [8] и занимали свои обычные позиции. Отбивать готовился Хэк Уилсон; вторым бэттером [9] был Роджерс Хорнсби. На месте кэтчера [10] располагался Габби Хартнет. В аутфилде застыл Эрни Бэнкс; на губах его блуждала улыбка. На первой базе наготове стоял Райн Сэндберг. Из дагаута [11]
8
Инфилд — в бейсболе внутренняя часть поля, представляющая собой ромб со сторонами 27,45 м; инфилдер — игрок внутреннего поля. — Примеч. пер.
9
В бейсболе из команды нападения, отбивающий с помощью биты броски питчера. — Примеч. пер.
10
В бейсболе игрок, который стоит за «домом» и осуществляет прием мяча с помощью перчатки-ловушки после броска питчера, если его не отбил битой бэттер. — Примеч. пер.
11
Dugout, в бейсболе огороженное с трех сторон сооружение под крышей, одной стороной выходящее на поле; пол его обычно находится ниже уровня игрового поля. Там сидят игроки, в данный момент не задействованные на площадке. — Примеч. пер.
Были там и другие персонажи. Кого-то из них Джеремия узнавал в лицо, другие были ему неизвестны, хотя он живо интересовался историей любимой команды. Многие имена уже были вычеканены в зале бейсбольной славы, многих уже не было в живых.
На стадионе безмолвно неистовствовали болельщики. Джеремия попытался разглядеть лица, но это оказалось невозможно. Толпа, наполнявшая трибуны «Ригли-филд», являла собой один сплошной конгломерат воспоминаний, один потусторонний образ, сложенный из миллионов и миллионов битов информации о прошлом. Толпа была важным и все же вторичным компонентом игры.
Его размышления прервал Арос, чья голова внезапно появилась над плечом Джеремии. Серый настоял на том, чтобы сесть позади Джеремии: он якобы не желал мешать тому наслаждаться необыкновенным зрелищем.
— Они играют каждый день, Ваше Величество. Таким бейсбол и задумывался когда-то, не так ли? Сюда можно приходить когда заблагорассудится.
Хэк Уилсон с такой силой отбил мяч, что тот со свистом улетел в зону самых дешевых мест. Зрители как один вскочили со своих мест. Джеремию так и подмывало присоединиться к толпе. Он не мог унять азарта, охватившего его, когда увидел, как соревнуются друг с другом величайшие игроки «Чикаго кабс», пусть даже они и были призрачными двойниками. Легендам бейсбола полагалось творить невозможное, и это сейчас и происходило.
И все же тревожное ощущение, не дававшее Джеремии покоя с того самого момента, когда они материализовались на стадионе, наконец решительно заявило о себе. Когда Роджерс Хорнсби занял место на основной базе [12] , а Чарли Рут вдруг оказался Дженкинсом, Джеремия не выдержал и повернулся к Аросу.
— Мне казалось, я здесь для того, чтобы побольше узнать о том, что значит быть королем Серых.
Тощий вампир улыбнулся и материализовался рядом с ним.
— И так оно и есть. Знаете ли вы, что на самом деле происходит на этом стадионе? Вы оживляете воспоминания. В присутствии короля воскресают самые лучшие матчи, когда-либо сыгранные. И так будет везде, где бы вы ни появились. На месте недавних событий, таких, как «Ригли-филд»,
12
также называется «дом»; представляет собой прямоугольную резиновую плиту белого цвета площадью 900 кв. см в форме домика. — Примеч. пер.
— Я — что делаю? — На лице Джеремии застыло изумленное выражение.
— Вы позволите показать вам не столь отвлекающий пример?
Всякий истинный болельщик «Чикаго кабс» ни за что не согласился бы покинуть стадион до окончания игры, но Джеремия знал, что будут и другие игры, а сейчас нужно было услышать разъяснения того, что говорил Арос. Перспектива стать королем по-прежнему его не слишком устраивала, но если иного выбора не было…
— Что ж, покажите.
В следующую секунду они исчезли…
…И появились рядом с человеком в доспехах, похожим на воина из фильмов про Геркулеса; на их глазах он вонзил короткий меч в грудь своему противнику. Вокруг шел жаркий бой. Ни та, ни другая сторона, казалось, не двигалась. Воины как вкопанные сражались, не сходя с места. То и дело кто-нибудь падал как подкошенный.
— Троянская война, — изрек Арос, на которого — вернее сказать, сквозь которого, — повалилась очередная жертва.
«Это и есть менее отвлекающий пример?»
— Настоящая? — собираясь с мыслями, спросил Джеремия.
— Отчасти. Построенная по памяти — и по легендам.
Оглянувшись, Тодтманн увидел город. С того места, где он стоял, видна была главным образом городская стена, и этот монумент славы несколько портили видные сквозь него настоящие развалины. Очень было похоже на Чикаго, каким он видел его вместе с Каллистрой.
Тем временем сражавшиеся, словно воодушевленные его появлением, принялись за дело с удвоенной энергией.
Арос наклонился к Джеремии:
— Как я уже говорил, мы суть плоды воображения и воспоминаний. Там, где проходит король, пробуждаются последние. Они же, в свою очередь, возбуждают первое.
— И что же происходит? Как это отражается на людях?
— Когда пробуждаются воспоминания, включается подсознание Человечества. У некоторых воспоминания о Трое пробудили воображение, и эти люди написали об этом дивном городе и его падении. Другие возмечтали найти этот город — и нашли.
Джеремия наморщил лоб:
— Из ваших слов выходит, что я влияю на образ мыслей живых людей…
— Мечты и игра воображения направляют историю. История направляет Человечество. — Серый вампир вызвал воспоминание о сигарете и затянулся. — А король иногда может направлять мечты и фантазии Человечества.
«Я могу воздействовать на реальный мир? На оба мира?»
Было достаточно страшно думать даже о том, чтобы совладать с миром Серых, и вот теперь Арос утверждал, что его поступки повлияют на положение вещей в его собственном мире. У Джеремии захватило дух от подобной перспективы, и он даже не заметил, как сквозь него пролетело брошенное кем-то копье.
— Воистину серьезная задача для любого, мой повелитель.
Когда к Джеремии вернулась способность ясно мыслить, он подумал, что последние слова — это самое большое в истории преуменьшение.
«Ни у кого из живших на земле никогда не было такой власти!».
Арос Агвилана с очень озабоченным видом подхватил Джеремию под руку, пока у того не подкосились ноги.
— Осторожнее, Ваше Величество!
Джеремия заставил себя выпрямиться.
— Вы говорите серьезно?
— Боюсь, что да. Все так и есть.
Меловые черта лица исказила гримаса.
— Так и есть… — растерянно пробормотал Джеремия. Всякий раз, когда он начинал думать, что преодолел все поставленные перед ним фантастические препятствия, тут же возникало новое, больше всех предыдущих.