Король шрамов
Шрифт:
Надя откинула с лица светлую прядь.
– Я готова приступить сию минуту, ваше величество.
– Погоди, не спеши демонстрировать свою потрясающую компетенцию. Нужно сделать так, чтобы этот конкретный прототип оказался нерабочим.
Давид принялся сворачивать чертежи, аккуратно складывать карандаши и инструменты.
– Мне не нравится, когда задача выглядит бессмысленной.
Надя вздернула брови.
– Полагаю, у вашего величества есть на то причины?
Как и всегда. Он спасет утопающего, вытащит его на берег, как бы тот ни
– Я собираюсь устроить небольшое представление, – сообщил Николай, уже воображая залитое лунным светом озеро и восхитительный хаос, который он там создаст. – А значит, потребуются соответствующие декорации.
5
Нина
Гефвалле. Чем ближе был город, тем труднее было не обращать внимания на шелестящий шепот в голове. Порой Нина могла поклясться, что слышит голоса, смутные тени непонятных слов. В остальное время звук напоминал шорох ветра в тростнике.
Скажи им, любимая.
О чем сказать? Возможно, эти звуки ничего не значат. Возможно, это слуховая галлюцинация, последствия борьбы с паремом. Или мертвые, которые зовут к себе.
Город располагался в тени низкой горной гряды, у подножия массивного сооружения, вырубленного прямо в скале под крутым утесом, – некогда это была крепость, потом – военный завод. Путешественники с первого взгляда поняли, что старый завод снова запустили – подтверждением тому служил поток вагонеток и сновавшие повсюду рабочие, – но с какой целью?
Гостиниц в Гефвалле не было, нашелся лишь трактир с двумя гостевыми комнатами, уже занятыми. Хозяин трактира сказал, что путникам иногда дает приют монастырь на холме.
– Монашки там стирают солдатское белье, – сообщил он. – Лишние руки им не помешают.
– Наверное, после того, как запустили завод, у всех в городе дела пошли лучше, – заметила Нина на фьерданском.
Трактирщик покачал головой.
– Солдаты здесь уже год. Никого из местных на работу не взяли. Сливают в реку какую-то гадость.
– Ничего подобного, – возразила грузная женщина, лущившая горох за стойкой. – В реке было полно дряни из рудников еще до того, как солдаты опять раскочегарили печи. – Она смерила Нину и ее спутников долгим взглядом. – От разговоров с чужаками денег у нас не прибавится.
Поняв намек, троица вышла на главную улицу. Городок оказался на удивление симпатичным: небольшие уютные домики с островерхими крышами и дверями, выкрашенными в яркие цвета – желтый, голубой, розовый.
Леони посмотрела вверх, на громаду старой крепости. Большие квадратные фасады были испещрены темными оспинами окон.
– Скорее всего, там производят оружие или боеприпасы, – сказала она.
Адрик выглядел мрачнее обычного.
– Либо эти их новомодные бронированные танки, – угрюмо промолвил он.
– В таком случае нам есть о чем сообщить в столицу, – сказала Нина, надеясь раздобыть больше сведений.
Она никак не ожидала увидеть здесь знаки святых, ведь эти места не были охвачены тайной сетью Рингсы. Подобные знаки Нина замечала и на дороге: алтари с изображением
Монастырь ютился на северной окраине Гефвалле, почти под самым заводом. Он представлял собой цельную глыбу молочно-белого камня цилиндрической формы с башенкой на крыше, из-за чего сооружение напоминало замковую вышку, только без замка. Большая часовня, примыкавшая к монастырю, была сложена из крепких, грубо обтесанных бревен. Вход венчала арка из ветвей ясеня, замысловато переплетенных между собой.
Оставив сани в конюшне, путники позвонили в звонок у двери монастыря. Им открыла молоденькая девушка в вышитом голубом сарафане послушницы, и через несколько мгновений все трое стояли перед настоятельницей монастыря – Матерью-хранительницей, пожилой женщиной, одетой в рясу из темно-синей шерсти. У нее было круглое розовощекое лицо, не морщинистое, но покрытое мелкими, словно бы аккуратно заложенными складочками.
Нина представилась переводчицей при купце и его жене, которые везут товар на продажу, и спросила, нельзя ли им на первое время остановиться в монастыре.
– Фьерданский знают? – осведомилась настоятельница.
– Bine, – ответил Адрик. Чуть-чуть.
– De forenen, – с улыбкой добавила Леони. Учим.
– А твой муж где? – обратилась к Нине Мать-хранительница.
– Его забрала вода. – Девушка опустила глаза на свое серебряное кольцо. – Да пребудет с ним Джель.
– Так он не солдат?
– Рыбак.
– Ясно, – сказала Мать-хранительница, будто разочарованная столь бескровной смертью. – Тебя и земенку я могу поселить на нижнем этаже рядом с кухней, но ее мужу придется ночевать в конюшне. Вряд ли он причинит моим подопечным беспокойство, – она покосилась на подшитый рукав Адрика, – но все же.
Подобные бестактные комментарии Адрик слышал часто, однако и на этот раз лишь любезно улыбнулся и здоровой рукой протянул монахине деньги за неделю постоя.
Мать-хранительница провела их через столовую к конюшне, по дороге рассказав о монастырском распорядке.
– По вечерам, когда колокол бьет десять, ворота запирают и отпирают только утром. В эти часы прошу вас обращаться к книгам или занимать себя медитацией, чтобы не отвлекать наших девушек.
– Они все – послушницы? – поинтересовалась Нина.
– Часть из них станет девами-хранительницами источника, остальные по окончании обучения вернутся к родителям или мужьям. А что это вы такое перевозите? – настоятельница приподняла уголок брезента, которым были укрыты сани.