Король теней
Шрифт:
Где-то поблизости каркнул ворон.
Перед Алитом появилась тень. Он поднял голову и уставился на Эльтириора. Лицо вороньего герольда напоминало маску и не выражало ни сочувствия, ни презрения. Немигающий взгляд уставился на юношу.
— Уйди, — хриплым, безжизненным голосом приказал Алит.
Эльтириор не двинулся и не отвел глаз.
Алита охватило желание ударить вороньего герольда. Его переполнило беспричинное отвращение, и сейчас он винил во всех приключившихся с ним бедах Эльтириора. Спокойный взгляд вороньего герольда будто
Треск ветки за спиной вторгся в мысли, Алит встал и оглянулся. В пробивающемся через кроны деревьев слабом лунном свете он разглядел трех женщин с двумя детьми.
Он моргнул и, пошатываясь, направился к ним. Когда юноша подошел ближе, то убедился, что это не видение. Перед ним стояли беглецы, которых он вывел из Тиранока.
— Я увел их из Эланардриса перед приходом друкаев, — ответил на немой вопрос Эльтириор. — Надо доставить их в Эллирион, как тебе и следовало сделать раньше.
Слова медленно проникли в мозг Алита, и всколыхнули воспоминание о клятве, которую он дал Еасиру. Он оглядел по очереди женщин, но ничего не почувствовал. Разве он что-то должен тени мертвого командира? Алит перевел блеклый взгляд на Эльтириора.
— Вам лучше уйти, — сказал он. — Без меня. Мою жизнь накрыло темное облако, и разумнее будет не стоять под ним.
— Нет, — ответил Эльтириор. — Тебя здесь больше ничто не держит, так что нет причин оставаться в Эланардрисе. Это не твоя судьба.
Юноша горько рассмеялся.
— И что за новые муки придумала для меня Морайхег?
Эльтириор пожал плечами.
— Я не знаю, но ты не должен бесславно зачахнуть здесь, — сказал вороний герольд. — Не в твоей натуре оставлять безнаказанными тех, кто убил твою семью, даже если ты винишь в их смерти себя и меня. Ты можешь это отрицать, но придет время мести, и ты станешь ее орудием. Вспомни о клятве убить Каентраса.
Упоминание о ненавистном князе разожгло искру в сердце Алита, и на миг он что-то почувствовал. В нем разгорелся крошечный огонек жизни.
— А как же остальные друкаи? — продолжал Эльтириор. — Разве ты позволишь им спокойно жить после того, как они разорили Эланардрис? Если ты не отомстишь за семью, то можешь взять сейчас нож и вонзить его себе в сердце. Потому что даже если ты и продолжаешь дышать, ты все равно мертв. Я не могу дать тебе сочувствия и утешения. Я тоже последний из рода, и, возможно, ты станешь последним представителем своего. Все, что я делаю, я делаю в память об убитых отце и матери и о попавшей в лапы демонов сестре. Ты хочешь, чтобы о доме Анар вспоминали со стыдом, вспоминали, как враги разорили их земли и убили их народ?
— Нет, — отрезал Алит. Его воля постепенно крепла.
— Ты хочешь, чтобы друкаи хвастались, что стерли анарцев с лица земли?
— Нет. — Алит сжал кулаки.
— Ты простишь тех, кто причинил тебе столько бед? Забудешь их преступления и станешь предаваться чувству жалости к себе?
— Нет, — прорычал Алит. — Не стану!
Он шагнул в
Во тьме обитал страх — и ему предстояло стать этим страхом. Друкаи окровавленными ртами признают свою вину, они станут молить о пощаде, но не дождутся ее. Они считают тьму своей стихией, но они будут править там не одни. Пусть ночь принадлежит темным эльфам. Тени же покорятся Алиту.
— Пошли, — прошептал он.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Гнев Ворона
Война с Нагаритом
Король Теней просыпается
Король-Колдун
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Преследуемый тьмой
Перед рассветом они разбили лагерь под скальным козырьком на западном склоне Анул Ариллины. Эльтириор предупредил, что днем передвигаться слишком рискованно, и направился обратно по тропинке, по которой они пришли.
Группа разделила молчаливый холодный завтрак. Алит сидел чуть в стороне, жевал ломтик копченого мяса и смотрел, как над горами поднимаются первые лучи солнца. Когда-то картина восхода наполняла его радостью, но сейчас совсем не трогала.
— Попробуйте поспать, — сказал он женщинам и забрался на каменный уступ, чтобы нести стражу.
Взглянув вниз, он увидел, что женщины послушно забрались под одеяла и прижались друг к другу в поисках тепла, как птицы в гнезде. Юноша ждал, что в нем всколыхнутся хоть какие-то чувства: воспоминания о матери, остатки желания, которое влекло его когда-то к Миландит. Но мысли вернулись к Каентрасу и другим друкаям. Только тогда он ощутил яростный гнев, который согрел его лучше солнца.
Эльтириор вернулся почти сразу после того, как дневное светило полностью поднялось над горами. Он задыхался, и Алит разглядел порез на его лбу.
— Нас преследуют! — выдохнул он и принялся будить спящих женщин.
— Кто? — Алит спрыгнул с навеса.
— Ренегаты моего ордена, — прорычал Эльтириор. — Хотя возможно, что ренегатом следует назвать меня. Они решили связать свою судьбу с Морати, я уже довольно давно подозревал об этом. Они попытались поймать меня в ловушку, но я сбежал. Надо торопиться, они уже близко!
Беглецы второпях собрались в дорогу и последовали за Эльтириором на юго-восток, вверх по склону Анул Ариллины. Детей несли мужчины, чтобы Лириан, Хейлет и Сафистия не отставали. Они шли без дороги и старались держаться каменистой почвы и берегов ручьев, чтобы оставлять как можно меньше следов.