Король теней
Шрифт:
Алита не покидало чувство, что за ним кто-то наблюдает. Он внимательно осмотрел деревья, но никого не заметил. Затем его внимание привлекло движение в лесу, и волки заскулили громче. Теперь Алит что-то чувствовал. Ветер нес с собой странный запах осенней гнили и заплесневевших листьев. Краем глаза князь заметил, что тени зашевелились, но когда он обернулся, то увидел лишь кусты и деревья. Воздух наполнил жутковатый скрип и шорох листьев. Под ногами раздавался постоянный шелест, который доносился со всех сторон одновременно. Хотя Алит ничего не видел, он не сомневался,
Деревья становились ближе.
Стая собралась вокруг Черногривого. Алит встал рядом с вожаком. Эльфа и волков окружила сплошная стена деревьев, их ветки сходились высоко над головами и полностью закрывали тусклое небо. Вокруг деревьев тернистой изгородью выросли густые кусты.
Алит вытащил лунный лук и наложил стрелу, нервно оглядываясь по сторонам. Даже яростное достоинство Черногривого испарилось, и вожак сгорбился рядом с князем с поджатыми в страхе ушами.
Справа от Алита что-то шевельнулось, и он повернулся со вскинутым наготове луком.
— Вам не рады, — прошлогодней листвой прошелестел голос на ветру.
Одно из деревьев, огромный узловатый дуб с тяжелой кроной, стояло чуть ближе остальных. Дерево содрогнулось, и желуди с громким стуком посыпались на землю.
— Оставьте нас.
— Пришли черные двуногие. — Черногривый выпрямился и сделал шаг к энту. — Убивают. Жгут. Мы бежим.
Энт развернулся к Черногривому, хотя движение могло оказаться всего лишь игрой призрачного света луны.
— Волки могут пройти, — произнес голос. — Двуногий нет.
— Почему вы отказываете в убежище союзнику? — спросил на эльфийском языке Алит. — Я буду сражаться, чтобы защитить эти земли от друкаев.
— Подойди, — сказал энт и призывно наклонил ветку.
Князь с осторожностью приблизился, не опуская лунного лука. Он остановился в нескольких шагах от энта и разглядел неровное лицо на коре, намного выше головы эльфа. Короткие сучья служили глазами, а трещина в коре выглядела грубой пародией рта, хотя она не шевелилась, когда энт говорил.
— И что за эльф бегает с волками? — спросил энт.
— Я Алит, последний из дома Анар. — Князь гордо выпрямился. Энт промолчал, и Алит продолжил: — Я сын волка и луны.
Деревья задрожали, их ветки стучали друг о друга, листья колыхались. Алит не знал, является этот жест признаком веселья или злости, но сохранял спокойную позу.
— Я прошу разрешения войти в Гаенскую лощину, чтобы найти здесь убежище от тех, кто охотится за мной и при первой возможности убьет. — Алит снял стрелу с тетивы, убрал ее и лук в колчан. — Или сделает что похуже, — добавил он.
Одна из веток опустилась и легко, как перышко, коснулась листьями-пальцами его лба. Через миг она со скрипом вернулась на место.
— Нет, — ответил энт глубоким рокочущим голосом. — Для тебя нет места в Гаенской лощине. Ты несешь с собой тьму. В тебе кроется смерть. Здесь есть место только для жизни. Ты должен уйти.
— Тьма идет за мной, но ее породили другие. — Алит решил, что речь идет о преследователях-друкаях. — Я помогу вам сражаться!
— Тьму притягивает
Алит ощущал на себе внимание волков, и особенно — пристальный взгляд Черногривого. Они не могли осознать смысл слов, но прищуренные глаза Алита и напряженная поза говорили им достаточно.
— Мы идем? — спросил Черногривый. — Прячемся?
— Да, — ответил Алит. — Вы прячетесь.
— Двуногий идет.
— Нет. — Алит отвернулся от деревьев и обвел взглядом волков. — Двуногий не идет. Двуногий будет охотиться. Волки спрячутся.
— Нет! — прорычал Шрам, отделяясь от стаи. — Двуногий охотится, волки охотятся.
— Волки охотятся, — подтвердил Черногривый.
— Волчатам грозит опасность, — возразил Алит. — Волчата не охотятся. Скоро придут черные двуногие. Волки спрячутся.
— Волчата спрячутся, волки охотятся, — сказал Черногривый. — Стая охотится с двуногим.
Алит хотел спорить, но ему не хватало слов, чтобы рассказать все, что он понял. Друкаи придут сюда, и их будет все больше. Волкам надо бежать, скрыться в неприступном убежище Гаенской лощины. Но Алит никак не мог убедить их в грозящей опасности. Ему придется расстаться со стаей.
— Двуногий не бежит, — присоединилась к Шраму Серебрянка. Казалось, что хитрая самка читает мысли Алита. — Двуногий останется со стаей. Стая защитит.
— Черные двуногие убьют стаю! — крикнул Алит. Серебрянка шарахнулась от крика, будто ее ударили. Князя кольнуло чувство вины, но он продолжал, потому что волки должны были понять грозящую им опасность. — Много, много черных двуногих. Убьют много, много волков. Волкам надо бежать!
Под хор воя и визга Алит повернулся спиной к волкам. Он не обращал на шум внимания и направился на запад, прочь от Гаенской лощины. Но не успел он сделать несколько шагов, как за спиной раздался топот лап. Алит оглянулся и увидел, что Шрам, Серебрянка, Черногривый и еще около двух дюжин волков следуют за ним.
— Нет! — закричал Алит. Он нагнулся, подхватил горсть земли и с беззвучным криком швырнул в волков. Затем развернулся и ринулся к открывшемуся в тернистой баррикаде проему.
— Не дайте им идти за мной! — через комок в горле выкрикнул он.
— Мы защитим их, — ответил голос дерева.
Шипы зашевелились, и через миг проем закрылся.
Среди деревьев метался рык и вой. Они следовали за Алитом, пока тот со слезами на глазах пробирался по темному лесу.
Алит проплакал остаток ночи, сидя на корнях огромного дерева. Он не понимал, почему боги так жестоки к нему. Они дразнили его обещанием мира и покоя, а затем отбирали то, к чему он стремился и чего желал: Ашниель; Миландит; семью; волчью стаю. В горе ему вспомнились слова Эльтириора: «Одиночеству могут предаваться лишь те, у кого есть на это время. Некоторые заполняют пустоту бессмысленной болтовней с окружающими. Другие выбирают служение высокой цели, и оно утешает их больше, чем компания смертных».