Королева демонов
Шрифт:
Она холодно улыбнулась, вспомнив об этом. — Я плохо себя чувствовала после родов, так что настроение у меня было не из лучших. Я велела слугам схватить Илмеда, избить до полусмерти и вышвырнуть вон. А он… исчез. Растворился в воздухе.
Захаг вклинился между Кэшелом и женщинами с бокалом в руках. Белая жидкость в нем напоминала молоко, но была гуще. Наверное, сок какого-то плода, решил Кэшел.
— В ту ночь было полнолуние, — говорила женщина. — Илмед вернулся. Я наблюдала за ним, но не могла двинуться с места. Никто не мог. С ним были еще монстры.
— Чешуйчатые
— Я знаю Чешуйчатых людей, — вмешался Кэшел. — Значит, они и забрали ребенка?
Предсказательница помолчала. На лице ее отразилось удивление и даже уважение.
— Да, — ответила Сосия. — Они забрали Арию. Когда мы все снова смогли двигаться, в центре гавани возник остров, а на нем — башня. Пламя, окружающее башню, поднимается прямо из воды и сжигает все, к чему прикасается, — дерево, металл, даже камень. И, конечно, плоть. Мы пробовали все за эти годы, но не сумели пробиться через огонь и спасти Арию.
— Девочка росла, и мы порой видели ее наверху, на башне, — добавила Тайята. — Вначале с Чешуйчатыми, потом — одну.
— Сейчас она появляется очень редко, — сказала Сосия. — Я сегодня видела ее, но лишь на минуту. Боюсь, завтра мне уже не увидеть свою дочь.
Ее голос дрогнул, но она не позволила эмоциям взять верх. Илна бы поняла эту женщину…
И Кэшелу стало легче говорить с женщиной.
— Я бы помог вам, если бы сумел. Но, госпожа, я не знаю, как это сделать. Я бы… -
Он протянул к ней руки. — Госпожа, если бы нужно было сразиться с демоном, я бы с радостью. Но сражаться с огнем…
— Вы умеете вертеть магический жезл, — вмешалась Тайята, сфокусировавшись на воспоминании. — Я видела это в воде, в своей чаше. И ваш жезл проделал брешь в стене огня. Потом он сомкнулся у вас за спиной, и больше я не видела ничего.
— Жезл? — удивился Кэшел. — Вы имеете в виду посох? Но его со мной нет. Он остался у Шарины.
Он нахмурился. Наверное, посох пропал вместе с кораблем…
Надо же, он больше печется о деревяшке, чем о Шарине и остальных друзьях. Но ведь с ними все должно быть в порядке… С другой стороны, этот посох он вырезал сам, еще мальчишкой. Посох, крепкий, как и парень по имени Кэшел ор-Кенсет.
Захаг скривился в усмешке.
— Ты думаешь, на Пандахе не растет настоящих деревьев, чтобы ты мог вырезать новый? Так используй мачту корабля! Как раз тебе по размеру, а?
Женщины переглянулись. Покидавшая комнату девушка вернулась, слезы ее высохли, но глаза подозрительно покраснели.
— О, об этом-то я и не подумал, — обрадовался Кэшел. — Пожалуй, флагшток подойдет. Точно.
Он сцепил пальцы и размял мышцы спины. — Ну что же, госпожа. Тогда попробую.
Интересно, есть ли в башне этот Илмед или же там одна принцесса? С парнем, который ворует детей, у него будет особый разговор.
Захаг в ужасе попятился, увидев выражение лица Кэшела.
Страж отворил для Шарины дверь, и два пленника заморгали от яркого света закатного
— Вон он, госпожа, — заявил страж. — Другой — старый Демито. Вы уж осторожнее: он вчера перебрал, как бы его не стошнило. Скверное местечко.
Да уж, это правда. Конечно, Шарина и похуже видала. Девушка, выросшая в Барка Хамлет, не привыкла воротить нос при виде грязи.
Тюрьма представляла собой здание, вырубленное прямо в скале. Каменная скамья стояла напротив двери. На полу — железные кандалы, а в стене — наручники.
— В основном, мы здесь держим моряков с иностранных судов, — извиняющимся тоном заговорил тюремщик. — Местные расплачиваются за преступление, работая на свою жертву. А за убийство у нас четвертуют. Или если они не могут отплатить.
Узники — пьяница на одном конце скамьи и Халфемос на другом — молча смотрели на вошедших. Их левые руки были прикованы к стене, а лодыжки — к полу. Есть они могли, но двигаться — почти нет.
— Мастер Халфемос, ваш друг Церикс прислал вам свиток гимнов, восхваляющих Госпожу, — ледяным тоном заговорила Шарина. — Полагаю, вы можете почитать их, пока мы со стражником выпьем вина. Он любезно разрешил вам заняться спасением вашей души.
Халфемос буквально онемел. Население Барка Хамлет в основной своей массе было крайне религиозно. Они оставляли жертвенное пиво и сыр в качестве платы за помощь в делах, а еще — не забывали платить дань Великим Богам, когда за ней являлись жрецы из Каркозы.
Но что же касается Церикса, то он-то не верил в богов! Так что вряд ли он мог настолько рехнуться, чтобы послать ученику свиток с гимнами!
Стражник держался достаточно дружелюбно — ведь Шарина протянула ему мех с вином, — но пристально проследил, чтобы девушка не передала Халфемосу ничего, кроме свитка. Свиток он развернул для порядка, хотя и не читал.
Коротко кивнув тюремщику, Шарина сделала три шага наверх по ступеням. Стражник захлопнул дверь и вставил в задвижку тяжелый штырь.
— Вы уже разлили вино? — спросила девушка.
— Еще нет, госпожа, — ответил он. — Давайте сядем и устроимся поудобнее в моей каморке.
У стража не было ключей от кандалов узников. На всякий случай. Если здесь будут содержаться моряки, их друзья могут отбить заключенных.
Церикс стер текст с внутренней стороны свитка, переписав современными буквами нужные заклинания из Старой Вязи. Старый калека-колдун отлично помнил, что Халфемос так и не выучился читать Старую Вязь.
Почерк у Церикса был отменный — четкий и ясный. Может, раньше он служил переписчиком текстов?
В каморке стража стояли стол, табуретка и небольшая жаровня — подогревать пищу или вино. Кровати не было, слишком мало места. Шарина полагала, что по ночам его сменяет другой страж, но проверять не собиралась.
Страж усадил гостью и открыл мех. Напиток крепкий, с Шенги, мех запечатан сургучом. Шарин всыпала туда зелье Церикса.
— Вначале вы, — сказала она.
Страж сделал долгий глоток, потом опустил мех.