Королева гимнастики, или Дорога к победе
Шрифт:
– Инга Павловна, они увели Соню! – одним духом выпалила Олеся и, схватив тренера за руку, потянула за собой. – Пойдемте быстрее, там и у Златы что-то случилось…
Больше слов не потребовалось. Инга Павловна рванулась вслед за Олесей так, как будто все еще была чемпионкой в спринте.
Дверь в допинговую лабораторию долго не открывали, но ночные гостьи были настойчивы, и после нескольких минут упорного, требовательного стука их наконец впустили. Прячась за спину тренера, Олеся осторожно вытащила из-под полы
Холл лаборатории напоминал приемное отделение больницы. В углу, притулившись на стуле и обняв сидящую рядом Надежду Андреевну, плакала Злата. Золотистые распущенные волосы разметались по плечам, лицо опухло от слез. Кто бы узнал в ней неотразимую красавицу, героиню прошедшего дня, фаворитку соревнований!
На соседнем стуле с каменным лицом сидела Соня. Она не плакала, лишь, согнув в локте руку, угрюмо смотрела в одну точку.
Мгновенно оценив ситуацию, Инга Павловна метнулась к соседней комнате и, распахнув дверь, отчеканила по-английски:
– Мы требуем, чтобы пробы проводились в нашем присутствии!
– Анализы займут некоторое время, – недовольно пробурчала офицер, та самая, которая конвоировала Соню.
– Ничего, мы подождем, – Инга Павловна демонстративно прошагала через лабораторию, уселась на свободный стул. – И имейте в виду, ваши неправомерные действия и протоколы результатов проб Зарецкой и Красухиной будут оспорены! Вы не имели права проводить контроль, не известив тренеров и руководителей делегации! Вы ответите и за свои действия, и за причинение морального ущерба!
Офицер молчала. Ее руки в резиновых перчатках проворно сновали между пробирок и аппаратуры.
Увидев Олесю, Соня немного приободрилась.
– Кошмар, – произнесла она – это были ее первые слова за последние полчаса.
– Тебе что-нибудь нужно? – вполголоса спросила подруга, не отрываясь от экрана айпада, на котором что-то сосредоточенно печатала.
– Надеюсь, ты не Даниле пишешь? – встрепенулась Соня. – Не надо, пусть хоть он поспит по-человечески.
– Все под контролем, – удовлетворенно произнесла Олеся. – Пусть поспит. Что я, не понимаю?
Ее бодрый тон на фоне всхлипываний Златы и гробового молчания тренеров показался Соне неуместным. Она с укором посмотрела на подругу, но та уже отвела взгляд, снова уставившись на экран.
«Маленькой разбойнице все нипочем», – сонно подумала Соня. Она откинулась на спинку стула и закрыла глаза.
– Инга Павловна, слушайте! – Олеся осторожно вытянула из-под полы куртки провод наушника, протянула тренеру.
– Что это? – нахмурилась тренер.
– Репортаж с финала. Слушайте же! – нетерпеливо поторопила Олеся.
Было утро финала в индивидуальном многоборье.
– Начну, к сожалению, с неприятного, – пророкотал голос комментатора. – С информации о невероятном допинг-скандале, разразившемся сегодня ночью на Олимпийских играх. Многие из вас уже в курсе, потому что видеосъемка ночного происшествия в Олимпийской деревне попала в Интернет. Мировая спортивная общественность, возмущенная неслыханным беспределом, атаковала МОК и организаторов Игр с призывом считать акцию незаконной и аннулировать результаты проб. В настоящее время руководством МОК и Допинг-комитета проводится расследование инцидента. До его окончания все результаты допинг-проб считаются аннулированными, и соревнования продолжаются в обычном режиме.
– Твоя работа? – прошептала Борелис.
Олеся в ответ улыбнулась и едва заметно кивнула. А потом почти весело произнесла:
– Вот видите! Теперь все будет хорошо. И не переживайте больше, все уже позади.
– Нет, – тренер медленно покачала головой. – Все еще только начинается. Неужели ты не понимаешь? Это не открытый честный бой, а подлая тихая война – война нервов. Хотя у Сони в пробах ничего не нашли, но накануне финала у двух финалисток был сильнейший стресс и бессонная ночь! А Злате и сейчас еще угрожают карательные санкции. Именно этого они и добивались – те, кто все это подстроил.
– А вы думаете, это было специально подстроено? – воскликнула Олеся.
– Конечно. Ведь кто-то же настучал в допинговую комиссию про запрещенный препарат. Эта история еще ударит рикошетом, вот увидишь.
Вскоре Олеся убедилась, что тренер права. Злата, фаворитка после квалификации, «сломалась» после шока бессонной ночи и выступила очень слабо, упав и уронив булаву. Ее оценка была настолько низкой, что практически перечеркивала шансы на медаль.
Теперь все зависело от Сони, которая выступала предпоследней.
Неожиданности начались сразу после объявления о выходе Сони. Олеся увидела подругу, которая шла к ковру, и не узнала ее – это была настоящая богиня гнева, рассерженная, дерзкая, хлесткая, с блистающими яростью глазами, трепещущими ноздрями, крепко сжатыми губами.
– Что это с ней, Инга Павловна? – всполошилась Олеся. – Что это с Соней?
Борелис ответила – с неожиданным радостным волнением:
– А вот тут они просчитались! Вот тут они перегнули!
– Кто просчитался? Что перегнули?