Королева из Прованса
Шрифт:
– К оружию! Замок в осаде!
Пленников бесило то, что они не могут принять участие в схватке. Приходилось довольствоваться ролью свидетелей. Принцы слышали крики и стоны, тяжелый лязг метательных машин.
Внезапно Эдуард услышал, как во дворе звучит его имя.
– Эдуарда! Ведите сюда Эдуарда!
Глаза принца вспыхнули огнем:
– А вот и наши друзья! Я знал, что наш плен рано или поздно кончится.
– Сначала им еще нужно захватить замок, – рассудительно заметил Генрих. – С Божьей помощью захватят. Гарнизон слаб и немногочислен.
В
– Что вам от меня нужно?
– Мы выполняем приказ, милорд.
– Что за приказ?
– Ваши друзья требуют, чтобы мы вас выпустили из замка.
– Что, испугались? Будете сдаваться?
– Мы не испугались, милорд, и сдаваться не будем. Но раз они хотят, чтобы мы вас выпустили, мы вас выпустим. Свяжем по рукам и ногам и выпустим в качестве метательного снаряда из катапульты.
Эдуард изменился в лице, представив себе, какая страшная участь ему уготована. Смерть казалась неизбежной.
– Неужто вы в самом деле отважитесь на такое?
– Придется, милорд, если ваши друзья не уберутся восвояси.
– Я буду говорить с ними.
Солдаты переглянулись, и один из них отправился за инструкциями.
Вернувшись, он сказал:
– Нам приказано связать вам руки за спиной, милорд. Потом вы подниметесь на стену и обратитесь к своим друзьям. Если они уйдут, ваша жизнь будет спасена.
– Хорошо, я сделаю это.
У Эдуарда не было выхода: иначе ему угрожала смерть.
Ему связали руки, он поднялся на парапет и крикнул Уоррену, чтобы тот отступил от замка. Иначе защитники выстрелят из катапульты своим пленником.
Сэр Уоррен поспешно ретировался. А когда весть о неудачном нападении дошла до Элеаноры, та разрыдалась от ярости.
Симон де Монфор поспешно явился в Уоллингфорд. Он был потрясен известием о попытке освободить пленников. Бэзингборн чуть было не достиг успеха. Слава Богу, защитникам пришла в голову блестящая идея припугнуть Эдуарда катапультой. Во всяком случае, ясно было одно: под такой слабой охраной содержать короля и принцев нельзя.
Пленников привели в зал, и Монфор сказал:
– Милорды, мне очень жаль, что солдаты обошлись с вами столь непочтительно. Уверяю вас, такое больше не повторится.
– Что-то не очень верится, – буркнул Эдуард.
– Мне жаль, если вам в это не верится, – спокойно ответил Монфор. – Свобода ваших передвижений ограничена, однако, я надеюсь, вы не испытываете ни в чем недостатка.
– Изменник! – процедил Эдуард.
Остальные молчали. Монфор пожал плечами и обратился к королю:
– Милорд, все это произошло не по моей воле. Однако в стране существует закон, и его нужно соблюдать. Этим и занимается наш парламент согласно нашей с вами договоренности.
– Я ни о чем с вами не договаривался, милорд, – твердо ответил Генрих.
– Тогда не будем терять времени попусту, перехожу к делу. Мы увозим вас из Уоллингфорда.
– Где
– В Кенилворте.
– В Кенилворте?!
– Да, в моем собственном замке. Там вы будете гостить у моей супруги и вашей ближайшей родственницы. Полагаю, вам будет приятнее находиться в кругу семьи.
Пленники молчали, обдумывая столь неожиданную перспективу. Хозяйкой Кенилворта была родная сестра короля. Конечно же, она радушно встретит своих родственников. Однако на ее поддержку рассчитывать не приходится, ведь Элеанора де Монфор – верная супруга своего мужа.
В тот же день узники отправились в путь, и в Кенилворте их тепло и сердечно приветствовала графиня Лестер.
– По крайней мере, не похоже, что нас здесь будут содержать в неволе, – заметил Эдуард.
А Генрих, увидев сестру, даже прослезился.
Она обняла брата и сказала:
– Ах, Генрих, как скверно все получилось! Ричард, Эдуард, я была бы счастлива, если бы вы приехали ко мне в гости при иных обстоятельствах.
– Мы в этих обстоятельствах не виноваты, – отрезал Эдуард.
Король предостерегающе поднял руку. Элеанора всецело предана своему мужу, и ссориться с ней было бы неразумно.
Все собрались в большом зале. Все это очень походило бы на семейный визит, если бы не многочисленная охрана. Гарнизон Кенилворта был гораздо сильнее, чем в Уоллингфорде.
Дни тянулись медленно. Графиня изо всех сил старалась сделать пребывание родственников в Кенилворте удобным и уютным. Единственное, чего она не позволяла, – высказывать критические замечания в адрес Симона. Тут Элеанора была непреклонна: она готова была оказывать гостеприимство братьям и их сыновьям, но сразу дала понять, что твердо верит в правоту своего мужа.
– Элеанора всегда отличалась твердым характером, – сказал король императору. – Если уж она что-то вбила себе в голову, ее с места не сдвинешь… Все равно она поступит по-своему.
В голосе Генриха звучало восхищение. Пожалуй, одна Элеанора во многом походила на другую. Сестра решила, что выйдет замуж за Симона де Монфора, когда тот считался безвестным искателем приключений. Однако принцесса сумела разглядеть в молодом человеке задатки величия. Даже Генрих вынужден был признать, что дворянин, сумевший отобрать власть у законного государя, является персоной незаурядной, несмотря на всю предосудительность своих действий.
Элеанора выполняла роль хозяйки с достоинством и благородством, умудряясь сочетать радушие с преданностью интересам мужа.
Наступило Рождество. Графиня устроила в замке пышный праздник. Приглашенные веселились, насколько позволяли обстоятельства, однако стража была неподалеку и бдительно присматривала за знатными пленниками.
Эдуард взирал на все это веселье с тоской и отчаянием. Неужели не удастся отсюда вырваться? А Симон де Монфор и его парламент тем временем безраздельно владычествовали в королевстве.