Королева нагов
Шрифт:
Девушка загадочно улыбнулась и, наклонившись, приложила к губам молодого человека прохладный палец. Словно просила ни о чем не говорить. Глаза Алины светились совершенно неестественной, холодной синевой. Девушка сейчас была похожа на нереально красивую, грациозную апсару, а не на обычного человека. Серебристый атлас ночной сорочки плотно льнул к гибкому стройному девичьему телу, мягкие складки подола обнимали длинные ноги, скользили по лодыжкам, оставляя открытыми лишь ступни.
Алина сидела на его кровати непринужденно, словно бывала здесь уже не раз, но в ее мягкой улыбке, расслабленной
Тонкие руки с хрупкими запястьями обвили Влада за шею, пальцы запутались в густых волосах, а пахнущий мятой поцелуй заставил забыть обо всем на свете. Стало все равно, что она тут делает и зачем пришла, остались лишь синева ее огромных глаз, нежные губы, прохладный атлас ночной сорочки, скользящий по обнаженному телу, и страсть, от которой воздух в комнате казался наэлектризованным.
«Я ведь не снимал рубашку!» — с сожалением вспомнил Влад, не желая возвращаться в реальность, но где-то на периферии сознания молодой человек слышал низкий грудной смех Кали и ее обещание отблагодарить.
Влад, сделав над собой усилие, вынырнул из сна для того, чтобы увидеть перед собой другую реальность. Яркое, ослепляющее солнце, снежно-белые вершины высоких гор и иссиня-черная обнаженная красавица верхом на тигре. На ее шее ожерелье из черепов, а на талии — пояс из человеческих кистей.
— Кали… — разочарованно простонал Влад, а богиня хитро ему подмигнула и, внезапно приблизившись, толкнула в грудь сразу четырьмя сильными ладонями со словами:
— От моих подарков не отказываются!
Из снежных гор, залитых ослепляющим светом, молодой человек вновь нырнул в освещенную луной комнату, в шелковые объятия той, о ком мечтал уже давно. Нежные губы шептали на ухо слова любви, сбивающееся дыхание заставляло целовать жарче и обнимать сильнее, и скоро стало все равно, сон это, явь или вообще какая-то другая, созданная Кали реальность. Не важно, дары богов следует принимать безоговорочно.
Я даже не ожидала, что усну так быстро. Думала, сведения, которые мы с Ксюхой скачали из компьютера Георгия Романовича, и предстоящий неприятный разговор с Владом не дадут мне забыться, но усталость взяла свое, и я отключилась. Причем уснула так глубоко, что с утра даже не услышала будильник. В результате меня будила Ксюха.
Я не сразу смогла вынырнуть из такого реального и вгоняющего в краску сна. Я до сих пор чувствовала солоноватый привкус кожи Влада, помнила бисеринки пота у него на груди и обжигающие руки на своей спине. Все это было настолько по-настоящему, что я подскочила на кровати и, сдернув с себя одеяло, проверила, не надета ли на мне атласная серебристая ночная сорочка до пят. Увидев знакомую пижаму с мишками Тедди, я немного успокоилась, провела дрожащей рукой по волосам и, запретив себе вспоминать совершенно сумасшедший сон, отправилась в душ.
Но думать спокойно о Владе я не могла, щеки горели, а колени дрожали. Если это в реальности хотя бы наполовину так здорово, я готова отбросить все свои сомнения и быть с ним. Только вот ему-то подобные сны вряд ли снятся…
Прохладный душ, размышления об информации, которую мы с Ксюшей обнаружили
Что бы мне ни приснилось ночью, вчера мы с Владом расстались не лучшим образом. Сегодня мне хотелось поговорить с Георгием Романовичем, прежде чем натолкнусь на Влада и он потребует объяснений. Поэтому я не пошла вместе с Ксюхой на завтрак — боялась встретиться с парнем в столовой. Вместо этого не торопясь собралась и накрасилась тщательнее, чем обычно. Я бы поговорила с преподавателем сама, но моя соседка настояла на том, чтобы идти вместе. Мы договорились встретиться в холле ближе к концу первой пары. У нас самих занятия сегодня начинались со второй, и мы как раз успевали перехватить Георгия Романовича до звонка.
Я взяла сумку с тетрадями, позвонила Ксюше, слезно попросила прихватить мне в столовке булочку и вышла из комнаты. Мне не повезло, зря пропускала завтрак. Правильно говорят: «От судьбы не уйдешь», в коридоре я столкнулась с сонно бредущим Владом. Судя по виду, молодой человек недавно встал, и спал он совсем немного. Темные волосы были растрепаны больше чем обычно, джинсы и майка мятые, словно он их не снимал, а под глазами темные круги.
— Привет! — пискнула я и попыталась протиснуться мимо, щеки опять некстати вспыхнули, а перед глазами всплыло обнаженное смуглое тело. Я не знала, куда деться от смущения. Влад не дал мне уйти, он моментально проснулся и поймал меня за локоть.
— Стой! — приказал он, и я послушно замерла, безуспешно пытаясь найти пути к отступлению, но в коридоре мы были одни. — Ты не хочешь мне ничего рассказать? — потребовал он.
— Хочу, но не сейчас. — Я постаралась ответить как можно тверже. На удивление, Влад согласился достаточно быстро, отпустил мой локоть и отступил.
— Сегодня. В одиннадцать вечера на крыше.
— Что так поздно? — вырвалось у меня.
— Раньше лазить на чердак опасно — слишком много нежелательных свидетелей. Можно подумать, ты сама этого не знаешь. Не опаздывай и не вздумай меня обмануть. Поняла?
— Я тебя, по-моему, никогда не обманывала, — с обидой отозвалась я и, выдернув руку, рванула по коридору. Из глаз брызнули слезы, мне не понравился тон, которым со мной говорил Влад. Почему он ведет себя так, словно я преступница?
После неожиданного столкновения с молодым человеком я никак не могла успокоиться. Тряслись руки, и в груди испуганно стучало сердце. Мне хотелось спрятаться в своей комнате, словно моллюск в раковине, а не говорить с Георгием Романовичем, но идти на попятную было поздно. Когда я вышла в холл, Ксюха уже ждала меня напротив учительской.
— Нам повезло, — сказала она, протягивая мне пирог, завернутый в салфетку. — Я осторожно подглядела в щелочку, Георгий Романович там. Правда, с ним еще Зинаида Никифоровна, но, судя по лицу препода, он и сам не рад такой компании. Думаю, он будет благодарен нам, если мы вызволим его из общества старой карги. Она бывает удивительно нудной.
С трудом преодолевая дрожь в коленях, я подошла к двери, выдохнула, прилепила на лицо дежурную улыбку и прежде, чем бесцеремонно заглянуть в учительскую, для приличия постучала.