Королева отморозков, или Я женщина, и этим я сильна!

Шилова Юлия Витальевна

Неожиданно дверь распахнулась – и на пороге появился врач. Он попросил Гарика выйти в коридор и сел рядом со мной на стул.

– Как себя чувствуете, Лана Владимировна?

– Неплохо. Было бы лучше, если бы вы сняли эту чертову капельницу. Я могу вставать и не считаю, что мне так уж необходим постельный режим.

– Может быть. Именно об этом я и хочу с вами поговорить.

– Кстати, как здоровье моей подруги?

– Ей досталось побольше, но она уже вне опасности. Пару недель – и мы можем ее выписать, но не раньше. Лана Владимировна, я хотел уточнить. Вам известно,

что вы беременны?

– Я беременна?!

– Я не думал, что сделаю для вас открытие.

– И какой срок?

– Не маленький, но и не большой. Я могу отвести вас на УЗИ. Но мне хотелось бы сказать вам, что после отравления и нешуточного нервного срыва возникли некоторые проблемы с вашим здоровьем. Необходимо сделать аборт – иначе ваша жизнь и жизнь вашего ребенка будут в опасности.

– Само собой.

Я выдернула капельницу и попыталась встать. Затем подозвала Гарика и взяла у него тысячу долларов. Когда Гарик вышел, я протянула деньги врачу и тихо сказала:

– Я хочу знать, кто отец ребенка.

– Как это? – выпучил глаза врач.

– Раком! Ты должен сделать мне любые анализы и назвать точный срок и день зачатия. Это возможно?

– Конечно, возможно. Только зачем вам это нужно? В любом случае придется делать аборт.

– Заткнись. Делай то, что я тебе сказала. Делай УЗИ, коли, мне все равно, но я должна знать точный день зачатия.

Врач, запихнув баксы в карман, в течение долгих часов мучил меня своими анализами. Когда прозвучала точная дата зачатия, я чмокнула врача в лысину и прослезилась. Это была наша с Бульдогом ночь, вне всякого сомнения. Теперь я знала точный день, когда в моем организме зародилось маленькое чудо, и жалела только об одном: что не знала об этом раньше, иначе обязательно рассказала бы Максу. Услышав такую новость, он, может, не захотел бы так поспешно уходить из этого мира и уж тем более не захотел бы оставлять меня одну. Ни о каком аборте не могло быть и речи. Я знала, что мне предстоит выносить и родить это чудо, – чего бы мне это ни стоило.

Надев джинсы, я подошла к зеркалу и улыбнулась – пока ничего не видно. Затем зашла к Юльке и наказала ей соблюдать все предписания врача и глотать таблетки.

– Чупа, я обязана тебе жизнью, – прошептала Юлька.

– Ерунда. Если бы я уснула, неужели бы ты не вытащила меня на улицу?

– Конечно, вытащила.

– И я так думаю. Ты поступила бы точно так же. Ничем ты мне не обязана. Ты прекрасно знаешь, что я просто не могла поступить по-другому.

– Спасибо тебе, Чупа.

– Ты давай спи, а я скажу тебе сумасшедшую новость.

– Какую?

– Я ношу ребенка!

– Откуда ты знаешь?

– Я прошла обследование. Это ребенок Бульдога. Это будет дитя самой сильной любви на свете, которая только бывает. Знаешь, любовь все-таки не такая сука, как я о ней думала, если она преподнесла мне такой подарок.

– А ты будешь мне давать нянчить?

– Конечно! На тебя вся надежда, – засмеялась я и чмокнула Юльку в лоб.

Выйдя из больницы, я села в машину и посмотрела на Гарика.

– Ты такая радостная, прямо вся светишься. Что-то случилось приятное?

– Конечно, я же выписалась из больницы, –

улыбнулась я.

– Чупа, рядом с Юлькой дежурят наши охранники. Можешь не переживать. Всех, кто был в тот роковой день в коттедже и трагически погиб, похоронят как положено. Семьям погибших мы оказали финансовую помощь.

– Все правильно.

– Ты опять осталась без телохранителя…

– Нет уж. Хватит всех этих телохранителей. Я бы хотела, чтобы рядом всегда был ты, – этого достаточно.

– Ты хочешь, чтобы я был твоим телохранителем?

– А почему бы и нет? По совместительству. Я хочу, чтобы ты был рядом. Ты будешь?

– Конечно, – улыбнулся Гарик. – Мне домой торопиться не надо. У меня нет места, где бы я мог задержаться. Мое место рядом с тобой. Ты как себя чувствуешь?

– Нормально.

– Чупа, я вот о чем бы хотел с тобой поговорить: кто-то капитально подставил нас со смертью Шаха. Если бы тогда в ресторане захотели убить тебя, то давно бы уже убили. Тебя подставили. Доказать, что Шаха убили не мы, мы не сможем. Это убийство по-любому ложится на наши плечи. Взрыв твоей дачи – ответное действие на убийство Шаха. Этого и следовало ожидать. Наша ошибка состоит в том, что мы не приняли нужных мер предосторожности, не усилили охрану и вообще не перевезли тебя с дачи. Просто после убийства Шаха ты так быстро пропала…

– Я нашла Бульдога и моментально к нему поехала. Когда не стало Бульдога, мне меньше всего хотелось думать о Шахе.

– Чупа, ты любила Бульдога? – грустно спросил Гарик.

– Да, и очень сильно.

– Ты помогла ему уйти из этой жизни?

– Да.

– Прости, что я об этом спрашиваю.

– Ничего. Мне уже немного полегче, и я учусь жить заново.

– Чупа, я не стал принимать самостоятельное решение, не посоветовавшись с тобой. Думаю, нам все-таки надо возобновить военные действия. Нужно уничтожить всю шаховскую братву и подмять под себя их коммерсантов. Это будет суровая война. Из двух враждующих группировок должна остаться только одна. Как ты смотришь на это решение?

– Другого просто не может быть. Собирай ребят и приступай к военным действиям. Кстати, а куда мы едем?

– Я снял деньги с общака и купил тебе новый коттедж. У тебя теперь новая дача.

– Нет. Мне пока совсем не хочется жить в коттедже. Слишком болезненные и тяжелые воспоминания. Поехали на городскую квартиру.

Приехав домой, я осторожно зашла внутрь и замерла.

Гарик пробежал по квартире, проверил все углы и с облегчением вздохнул:

– Никого.

– А с чего ты решил, что здесь кто-то должен быть?

– Мало ли. Чупа, если завтра начнутся военные действия, то я не могу целыми днями быть вместе с тобой. Мне придется принимать участие во всех операциях.

Правда, можно начать военные действия чуть позже. Мне бы хотелось, чтобы ты поехала вместе с Юлькой куда-нибудь отдохнуть. Тебе лучше уехать из Питера. Как ты посмотришь на то, если я сейчас позвоню и закажу вам две путевки на Гавайские острова. Позагораешь, покупаешься, наберешься сил, здоровья. И я буду спокоен. Не женское это дело – воевать. Доверь и поручи мне заняться уничтожением шаховской группировки.