Королева озер
Шрифт:
Я не слушал его. Мысли мои были целиком поглощены девушкой. Я освободил ее от пут. Разбойник с усердием помогал мне. Наконец с ее головы сняли серапе и лунный свет упал на ее лицо. Длинные черные волосы девушки были распущены и растрепались, лицо побледнело, но глаза оставались такими же яркими и прекрасными, так же сверкали жизнью, как всегда.
Бросив
– Это вы, amante mio (мой любимый)!
– Да, Lorita querida (возлюбленная)! И вы можете больше не бояться этого человека! Вот он.
Я указал на мертвого бандита, лежащего лицом кверху. Красивое лицо, искаженное гневом, который он, должно быть, испытывал в свои последние мгновения.
Она бросила на него один взгляд, вздрогнула и крепче прижалась ко мне, воскликнув:
– Уведите меня! О, уведите меня!
Я отвел ее в сторону, и к нам подошли Криттенден и Морено. Поздравив чинамперу со спасением, последний повернулся ко мне и со смехом сказал:
– Caballero, я должен вам ужин на шестерых. С радостью отдам этот долг завтра, в рождественскую ночь, в ресторане Эспириту Санту, если вам это удобно.
Я с удивлением посмотрел на него. Подобное предложение в таком месте и в такое время!
– Не понимаю вас, капитан Морено.
– Вероятно, поймете, взглянув на это.
Он протянул руку, и я увидел у него на ладони какой-то круглый, блестящий предмет. Это были золотые часы.
– Это reloja (часы), – сказал Морено. – Именно их вы помогли унести вору в нашу первую встречу. Как видите, лучшие часы работы Лосада, как я вам и говорил, они обошлись мне в двадцать дублонов. Так что я не преувеличивал, когда заставил потратиться на ужин на шестерых.
– Но как… где… каким образом вам удалось их вернуть?
– А! Я совсем забыл! Только что – и непосредственно у самого вора. Вот он лежит. Больше ему ничего не украсть в этом мире, так что не знаю, что он будет делать в том. Mira (Смотрите)!
Я посмотрел в ту сторону. Морено показывал на тело
Теперь я понял, о какой услуге стоимостью в несколько сотен долларов все время твердил pelado. Вор, лодочник и разбойник оказались одним и тем же человеком!
Наше преследование бандитов так быстро и неожиданно завершилось, что мы успели вернуться в Ла Соледад к полуночной мессе. Но я не принял в ней участие, а заглянул на hasjenda только для того, чтобы прихватить брата моей невесты, который ожидал нас там.
Я проводил моих будущих родственников до Сан-Исидро, усадил в лодку и вернулся в Ла Соледад. Было уже слишком поздно, чтобы пожелать дамам Коварубио спокойной ночи. Обе сестры легли спать, и, вероятно, донье Игнасии снился человек в мундире с желтыми нашивками, чьи низменные вкусы и пристрастия относительно женщин сделали его в ее глазах чудовищем.
Опасаясь ее нерасположения, я постарался уехать из Ла Соледад с первыми лучами солнца. К счастью, у меня было правдоподобное объяснение такого раннего отъезда: надо было конвоировать захваченных разбойников в городскую тюрьму.
Поэтому, поручив капитану Морено попрощаться от моего имени с кузинами, – дядя сам проводил меня, – я уехал задолго до начала almuerzo (второй завтрак). Конечно, Криттенден поехал со мной, хотя и не без сожаления. Он, конечно, предпочел бы остаться.
В этот день Рождества нам с Морено не довелось вместе позавтракать, но зато мы поужинали с ним в Эспириту Санту. Кроме прежних шестерых, к нам присоединился Криттенден. Ужин был гораздо веселее первого, во всяком случае я так считаю. Потому что в этот вечер не говорилось ничего такого, что могло опечалить или рассердить меня. Даже полковник Эспиноса воздерживался: должно быть, слышал от своего друга Морено, что со временем та, кого он назвал Королевой озер, стала навсегда королевой моего сердца.