Королева пустыни

О'Бэньон Констанс

— Их что-то беспокоит, но я уверен, что если они постараются, то найдут свое счастье. — Он заглянул в глаза своей супруги и увидел, как в них искрится любовь. — Аллах подарил мне жену с чистым сердцем, и это делает меня самым счастливым человеком.

Однако Ясмин поняла кое-что из того, что Халдун предпочел бы не выдавать.

— Но ты испытываешь особое чувство к рыжеволосой жене своего друга.

Халдун прижал к себе Ясмин.

— Твои прекрасные глаза видят слишком глубоко. Не стану отрицать, что одно время

я потерял голову из-за леди Мэллори. Теперь же я воздаю ей почести только как жене своего друга — и ничего более. — Заметив сомнение на лице Ясмин, принц рассмеялся. — Ты не должна меня ревновать. В эту ночь я клянусь тебе, что не возьму больше ни одной жены.

Ясмин изумленно смотрела на Халдуна.

— Ты говоришь правду, муж мой?

— Мне, как и моему отцу, нужна только одна женщина в жизни. И эта женщина — ты.

Сердце Ясмин переполнилось от счастья. Она никогда не надеялась завоевать любовь Халдуна и уж тем более не ожидала, что станет его единственной женой. Теперь ей не придется делить его ни с кем. Ей не придется просыпаться по ночам с болью в сердце, понимая, что он в этот момент обнимает другую.

— Я стану для тебя самой лучшей женой, о какой только может мечтать мужчина, — поклялась она.

— За то короткое время, что мы с тобой вместе, ты уже успела наполнить мою жизнь радостью. Я — самый счастливый человек.

Ясмин казалось, что ее сердце вот-вот разорвется от счастья. Человек, которого она любила столько лет, теперь отвечал ей такой же любовью. По ее щеке побежала слеза, и Халдун нежно вытер ее.

— Сегодня ночь размышлений, Ясмин, ибо мы не знаем, что ждет нас в будущем.

— Ты имеешь в виду войну?

— Да. Ты ведь знаешь, Ясмин, смерть — это черный верблюд, который рано или поздно подходит к двери каждого человека.

Она прижала пальцы к губам мужа, заставив его замолчать.

— Тогда позволь мне сделать так, чтобы ты забыл о завтрашнем дне, хотя бы на несколько часов.

Он взял ее на руки и понес в их комнату.

— Когда ты — в моей постели, я не могу думать ни о чем, кроме тебя, Ясмин, — ответил он, расстегивая золотую застежку на ее платье.

Мэллори и Майклу отвели покои для новобрачных на первом этаже. Они были просторны, задрапированы белой тканью и уставлены цветами. Широкая дверь выходила в отдельный сад, где воздух был наполнен благоуханием цветов.

Майкл провел свою супругу в сад, и оба застыли в восхищении перед окружавшей их красотой.

— Мой друг уверяет, что каждый брак, заключенный в Камар-Гинина, — волшебный. Верить ли ему?

— Это звучит красиво.

— Как же ты скептична! Ты не веришь в то, что, если мы поцелуемся под луной, наши жизни соединятся навсегда?

Она хотела сказать Майклу, что ее сердце и так уже принадлежит ему, но не осмелилась. Вместо этого Мэллори посмотрела вверх, подумав, что никогда еще не видела такого черного

и усыпанного крупными звездами неба.

Майкл притянул ее в свои объятия.

— Может, испробуем эту волшебную теорию? А вдруг да что-нибудь получится?

Она понимала, что он играет с ее чувствами, но это не имело значения. Главное, что эта ночь принадлежала им. Завтра он уедет, и, возможно, ей уже никогда не суждено его увидеть!

Наклонив темноволосую голову, Майкл нежно прикоснулся губами к ее рту. Она со вздохом крепче прижалась к его сильному телу. Майкл взял лицо жены в свои руки и повернул его к свету луны.

— Мне кажется, я уже околдован. Вы прекрасны, леди Мэллори Винтер.

— Мэллори Винтер, — удивленно повторила девушка. Да, она любила его — любила с самой первой их встречи на борту «Иберии».

— Ты отлично выглядишь в арабском платье, — улыбнулся Майкл. — Но со своими огненными волосами ты больше похожа на ангела. — Он на мгновение замер, а затем, взяв ее волосы, стал смотреть на них, как завороженный.

— Майкл, что-то не так?

Он вспомнил слова старой цыганки. Что предсказывала она о женщине с огненными волосами? Он не мог вспомнить дословно — говорила ли она, что он полюбит эту женщину?

— Майкл! — повторила Мэллори, глядя на оцепеневшего мужа. — Что случилось?

— Ничего, — улыбнулся он. — Просто я вспомнил кое-что, о чем мне как-то сказали. — Он прижался лицом к ее ароматным волосам. — Да, ты — мой ангел.

Взяв Мэллори за руку, он повел ее в спальню и там снова притянул ее к себе.

— Интересно, могут ли женщины с огненными волосами быть ангелами?

Мэллори не ответила, и Майкл, окинув ее взглядом с головы до ног и улыбнувшись, продолжал:

— Нет. Темперамент, который неотделим от рыжих волос, вряд ли позволит тебе рассчитывать на крылья.

— Мы оба знаем, что я отнюдь не ангел.

— А мне и не хотелось бы иметь ангела в постели, — дотронулся Майкл до ее щеки. — Я предпочел бы темпераментную красотку с огнем в жилах. — Майкл поцеловал ее в щеку. — В твоих жилах есть огонь, Мэллори?

Его вопрос не требовал ответа. Отступив на шаг, Майкл снял с Мэллори верхнее платье.

— У нас так мало времени, Мэллори, у меня нет возможности добиваться тебя так, как ты того заслуживаешь.

Дрожащими пальцами она сняла фату и положила ее на стул. Теперь она чувствовала себя растерянно и только смотрела на него, как бы ожидая помощи. Майкл с улыбкой подошел к ней и расстегнул застежку, удерживавшую на ней тонкое одеяние. С тихим шелестом шелк упал к ее ногам.

Позже Майклу удавалось представить ее, стоящей перед ним во всем великолепии своей наготы, но в тот момент он не был готов к такому зрелищу. Увидев застенчивость в ее глазах, Майкл одну за другой задул горевшие свечи и комната медленно погрузилась в непроглядную тьму.