Королева сильфов. Часть вторая

Светинская Ирина

Он уже был однажды женат. С тех пор прошло почти десять лет. Его жена была родом из Западных земель, дочь одного из тамошних правителей. Но хрупкая и привыкшая к теплу и комфорту Фреда была совершенно не приспособлена к жестким и суровым условиям жизни на Севере. Она умерла в родах, так и не оставив ему наследника. Но Триана выглядит достаточно крепкой, чтобы справиться с этой задачей. Она родит ему не одного сына, который станет отличным воином. И дочерей – столь же очаровательных, как она сама. Халстейн искренне считал Триану настоящей красавицей. В отличие от высоких плечистых мужчин, женщины Ратгардта не отличались высоким ростом. Приземистые, коренастые и широкобедрые, они были грузны телом и обладали довольно грубыми чертами лица. Горцы

испокон веку были воинами и всю свою жизнь проводили за охотой или сражениями, а их жены после замужества редко покидали порог своего дома и быстро набирали лишний вес и теряли привлекательность.

Но Триана была совсем не такой. Она понравилась ему с того самого момента, как он впервые увидел ее. При каждой встрече горец не уставал любоваться девушкой, когда считал, что она этого не видит. Сколько раз он тайком созерцал ее, стоящую на крыше башни или меж высоких каменных зубцов замковой стены. Каждое ее движение было полно энергии и юношеской порывистой грации. От нее исходило свойственное лишь ей одно сияние, теплое и яркое, словно солнечный свет. Какой радостью и восторгом зажглись ее глаза, когда он подарил ей новорожденного дэйриса! Она была ему так благодарна! Тогда Халстейн считал, что это самое большее, на что он может рассчитывать. Он был уверен, что Тередор выдаст ее за Гарта – властителя Западных земель и даже думать не смел, что она может принадлежать ему. А уж то, что к ней прилагается еще и корона Сириона – вообще редкая удача! Несмотря на его восхищение красотой и обаянием девушки, он считал, что она слишком юна и легкомысленна для управления своими многочисленными подданными и решения серьезных государственных вопросов. Тем более в условиях затяжной войны с орками. Ее свободолюбивый характер не позволит ей долго сидеть на одном месте и скрупулезно заниматься скучными государственными делами. Ее место не на троне, а высоко в небесах – в объятиях вольного ветра. Жаль только, что он сам никогда не сможет подняться в полет вместе с ней.

Сейчас Триана сильно изменилась, и скорбь омрачила ее прелестное лицо. Но она по-прежнему была для него невыразимо притягательна. В порыве гнева, он не сдержался и допустил грубую ошибку по отношении к ней, за которую теперь не уставал себя корить. Воспоминание об их первой брачной ночи наверняка оставило в ее душе неприятный след. Но он постарается изгладить его. Конечно, сейчас ее голова забита всякой ерундой и романтическими бреднями. Она считает, что безумно любит этого погибшего эльфа, но кто из девушек ее возраста не мечтал о вечной любви. Сам он давно не верил в подобную чушь. Привязанность, чувство уважения и интерес, даже просто животная страсть – все это вполне возможно, но любовь до гроба, ради которой можно желать добровольно лишить себя жизни…Нет, этого он не мог понять.

Интересно, где она вообще могла познакомиться с этим злосчастным эльфом? Насколько он знал, Тередор категорически запретил им приближаться к Сириону. Сам Халстейн редко покидал пределы Ратгардта и всего лишь однажды, краем глаза, видел одного из представителей этой расы. На его взгляд, грациозный утонченный эльф выглядел слишком уж женоподобным, а его странные кошачьи глаза и уши показались ему совершенно отталкивающими. Но ничуть неудивительно, что встретив подобного, девчонка совсем потеряла голову. Юные девушки наверняка грезят о таких вот сладкоголосых красавчиках. Вот только навряд ли он обладает хоть чем-то еще, кроме смазливой внешности. Скорей всего, она просто сама придумала себе неземную любовь, а тому это просто льстило. Хорошо еще, что их отношения не успели зайти слишком далеко, и он не воспользовался расположением влюбленной в себя девчонки – это делает ему честь. Ей пришлось испытать сильный стресс: видеть, как близкий умирает на твоих глазах и ты не в силах ничем помочь…не каждый выдержит такое испытание. Но она не сломалась, а это уже хороший знак. Молодость и тяга к жизни рано или поздно все равно возьмут верх, и она все позабудет. Он не станет давить на нее и

подождет – спешить ему некуда. А его обещание… Он поможет Триане, чтобы вернуть себе ее расположение и вновь завоевать доверие, тем более, что он все равно обещал оказать поддержку ее отцу.

Продолжая путь, Халстейн по-прежнему не сводил восторженных глаз со своей молодой жены. Чем дальше они удалялись от Сириона, тем холодней становилось вокруг. Близился Ратгардт – родной край горцев, край суровых морозов и ледяных ветров, пронизывающих до самых костей. Все вокруг было покрыто снегом, настолько пронзительно-белым, что на него было больно смотреть. И на фоне этой ослепительной белизны хрупкая фигурка девушки, с ног до головы укутанная в меховой плащ, еще больше притягивала к себе взгляд. Ее выбившиеся из под капюшона рыжие волосы, отливающие медью и золотом, казались единственным ярким пятном в этом ледяном застывшем мире.

Вдруг над ущельем, словно порыв ветра, разнесся громкий тоскливый вой, такой высокий и резкий, что от него стало больно ушам. Обычно так воет смертельно раненое или попавшее в беду существо. При этих звуках конь Трианы резко взвился на дыбы, едва не сбросив девушку наземь. Лишь вовремя раскинув крылья, она смогла удержать равновесие и не выпасть из седла. Всадники тут же схватились за мечи и рассыпались вкруговую, готовясь защищать своего предводителя от любой угрозы.

– Что это? – встревожено воскликнула Триана.

– Не знаю, – хмуро отозвался Халстейн. – У нас нет времени выяснять. Мы должны засветло добраться до Ратгардта.

– А вдруг кому-то требуется помощь? Я могу полететь и разузнать в чем дело, а заодно хоть немного поразмять крылья…

– Даже и не думай! Это может быть опасно! – строго отрезал горец.

– Я не буду спускаться на землю, просто немного осмотрюсь сверху. В небесах мне уж точно ничего не грозит.

Ей вдруг страшно захотелось хотя б ненадолго подняться в небо, почувствовать вкус свободы, ощутить солнце и ветер на своем лице…Видя, что ее слова не достигают нужного эффекта, девушка умоляюще сложила руки и с ангельским видом захлопала ресницами – на большинство мужчин этот прием всегда действовал безотказно:

– Ну, пожалуйста! Я уже так устала от этой бесконечной дороги и хочу хоть немного полетать. Уверяю тебя, со мной ничего не случится.

Халстейн не смог устоять и нехотя согласился:

– Хорошо. Только будь осторожна и поскорей возвращайся.

Даже не дослушав его до конца, девушка распахнула крылья и взвилась ввысь. Ударивший в лицо порыв свежего ветра расцеловал разгоряченные щеки, растрепал волосы. На миг мелькнула шальная мысль: «А не бросить ли ей все это и не улететь обратно домой?» Но она тут же отмела ее – это слабость и трусость, недостойные будущей королевы. К тому же, отец наверняка сразу же вернет ее назад.

Поднявшись высоко в небеса, Триана окинула взглядом горную долину, соображая, куда лететь. Жалобный вой повторился, перемежаемый стонами и ворчанием. Девушка полетела на звуки голоса. Спустившись ниже, она разглядела внизу огромные ледяные глыбы и распростертое среди них человеческое тело. Хотя, человеческим его можно было назвать с большой натяжкой: судя по размерам и голубоватому цвету кожи, это был настоящий снежный великан. Точнее, великанша. Она отчаянно извивалась, пытаясь освободиться из под завала, стонала и рычала. Должно быть, в горах произошел обвал, и ее привалило грудой камней и льда.

Сильфы не враждовали со снежными великанами, поскольку жили достаточно далеко друг от друга и их пути редко пересекались. Да и сами эти исполины обычно первыми не проявляли агрессии. Они жили своим замкнутым кланом и без нужды не вмешивались в дела соседей. Конечно, великанша была очень сильна и представляла собой серьезную опасность, но сейчас она была практически беспомощна, и Триане стало ее искренне жаль. Как бы ей помочь? От нее самой будет мало проку – едва ли она сможет в одиночку сдвинуть хоть одну из этих громадных ледяных глыб. Придется звать на помощь горцев.