Королева спасает короля
Шрифт:
Она никогда не подозревала, что будет переживать нечто подобное — удивительное и чудесное.
И в этот момент она увидела, как и ее и короля окутал неземной свет. Это был свет Аполлона.
Король целовал ее.
— Неужели мне довелось так полюбить? — немного неуверенно проговорил он.
— Я… я люблю тебя!
Голос Пифии звучал как пение соловья.
— И я люблю тебя! — сказал король. — Теперь я знаю, что полюбил тебя с первого момента, как увидел, но не поверил
— Но ты… любишь меня?
— Люблю и восхищаюсь тобой! Нет никого смелее, удивительнее и прекраснее тебя.
Он снова поцеловал ее.
Только благодаря Пифии он смог испытать всепоглощающее чувство настоящей любви. Они отныне навеки соединены друг с другом и телом, и душой.
Король не помнил, как долго они стояли, слившись в поцелуе. Потом, словно опомнившись, Пифия спрятала лицо у него на плече.
Король подхватил ее на руки и понес к большой кровати под балдахином. Осторожно опустив Пифию на покрывало, он прислонил ее к подушкам.
Когда король отстранился от нее, Пифия прошептала:
— Пожалуйста… не оставляйте меня!
— Конечно нет, — откликнулся он.
Король подошел к окну и отдернул занавески.
Небо было усыпано сияющими звездами, и молодая луна лила свой свет на спящий город.
Король задул свечи.
Пифия взглянула на небо. Она подумала, что лунный свет, заливавший комнату, обещает ей, что завтра Аполлон снова двинется в путь по миру, даря новый день.
Тогда король присоединился к ней и сжал ее в своих объятиях. Это было так естественно. И Пифия желала этого.
— Я люблю тебя! Боже, как я люблю тебя! — произнес король. — И, моя дорогая, я хочу научить тебя любви.
— Я… тоже этого хочу, — прошептала Пифия.
— Я мечтаю об этом с тех пор, как увидел тебя. Но я думал, что любви, в которую ты веришь, на самом деле не существует.
— Но теперь… ты любишь меня? — спросила она.
— Я люблю тебя всем сердцем, всей душой и всем телом, — сказал король. — И я думаю, моя драгоценная маленькая жена, что нам есть чему поучиться друг у друга.
Говоря это, он знал, что научит ее порыву и страсти любви, а она введет его в мир своей одухотворенной любви, которая, как до сих пор казалось ему, существует только в воображении тех, кто воспевает ее.
Пифия чуть ближе подвинулась к нему.
— Научи меня… о, пожалуйста… научи меня… Вдруг у меня ничего не получится.
— Тебе нужно лишь помнить, что ты любишь меня, — откликнулся король.
И он снова стал целовать ее, требовательно и настойчиво.
Он прикасался к ее губам, глазам, к жилке, пульсирующей у нее на шее, к ее нежной груди.
Ее тело трепетало, и дыхание судорожно
— Я люблю… тебя… Я люблю… тебя.
Пифия уже не сознавала, где она находится, ей казалось, что они вознеслись в небеса.
Звезды сияли не только над ее головой, но в ее сердце.
Король сделал ее своей, и свет Аполлона залил их, и они соединились с богами.
Прошло довольно много времени… Пифия подняла голову и посмотрела на мужа.
— Ты проснулась, моя драгоценная?
— Я слишком счастлива… чтобы заснуть, — сказала Пифия. — Любовь оказалась гораздо удивительнее, чем я думала.
— Я не напугал тебя?
— Нет, мы словно плыли над «сияющими скалами»… и Аполлон благословлял нас.
— Так и было, — заявил король, — и я никогда — это правда, моя дорогая — не был так счастлив и так влюблен, как сейчас!
— Ты — будешь любить меня? — спросила Пифия. — И ты… я не наскучу тебе… я же так мало знаю о любви, которой ты меня научил?
Король громко рассмеялся:
— Это только начало, и учить тебя, моя чудесная жена, будет самым увлекательным делом в моей жизни. Ты же не только научила меня любви, но и тому, как много я должен сделать для моей страны и ее народа. Ты нужна мне, так нужна, чтобы вдохновлять и направлять меня!
Пифия что-то счастливо прошептала.
— Аполлон потому так много значит для тебя, что ты наполовину гречанка, но когда ты стала моей, и я заметил этот свет.
К его удивлению, Пифия вдруг сжалась, и в воцарившейся тишине она испуганно и почти неслышно произнесла:
— Я… я должна что-то тебе рассказать.
Король недоуменно взглянул на нее. В свете луны он хорошо увидел ее лицо. Глаза Пифии казались просто огромными, и в них застыл ужас.
— Тебя что-то расстроило? — спросил он.
— Я люблю тебя, — сказала она тихо, — и не могу больше лгать… я должна… сказать тебе правду.
— Правду? — спросил король. — В чем ты лгала мне?
Пифия молчала.
— Ты не можешь сказать, что не любишь меня! Я знаю, что в твоей жизни прежде не было мужчины…
— Нет, нет… ничего подобного, — быстро возразила Пифия. — Но, может быть, ты рассердишься на меня… и больше не будешь любить.
При этих словах она всхлипнула. Король улыбнулся и сильнее прижал ее.
— Никто и никогда не заставит меня тебя разлюбить. Это невозможно!
— Тогда… я скажу тебе, что произошло, — решилась Пифия. — Но, прошу тебя… сначала поцелуй меня еще раз… вдруг тебе больше не захочется.
Король не стал говорить, что этого не может быть. Он просто нашел губами ее губы.