Королева Теней
Шрифт:
Холодный, вонючий ветер мазнул ей по лицу, забиваясь в нос. Отчаянный, хриплый крик раздался внутри горы и замолчал. Самое время уйти от гнили в этом месте на несколько часов.
Манона положила свои ноги на рубцы Аброхаса, кожистую сторону, и его усиленные крылья паучьим шелком заблестели золотом в свете огней далеко внизу.
Лети, Аброхас, - выдохнула она.
Аброхас сделал глубокий вздох, стиснул плотнее крылья и упал в сторону поста.
Ему нравилось это делать — просто падать,
У ее дракона, казалось, было отличное чувство юмора.
В первый раз он сделал это, она зарычала на него. Сейчас он сделал это просто, чтобы показать, как дракону Тринадцати приходилось прыгать, а их тела были слишком велики, чтобы перемещаться так быстро, как он.
Манона держала глаза открытыми, когда они неслись вниз. Ветер был холодный, но Аброхас согревал ее. Ей нравилось наблюдать за каждым ошеломленным и напуганным смертным лицом, нравилось видеть, как близко Аброхас долетал до каменных башен, до зубчатых горных породы, до —
Аброхас распахнул свои крылья и взмыл вверх, мир наклонился, и раздался свирепый крик, что эхом пронесся над каждым камнем Мората, сзади вторили крики Тринадцати. На внешней лестнице башни у слуги трескались корзины с яблоками, они вскрикивали и роняли свою ношу. Яблоки сыпались один за другим, одно катилось вниз по ступенькам вокруг башни в такт стучанию из кузниц.
Затем Аброхас полетел в сторону над темной армией, над острыми пиками, Тринадцать после падения плавно присоединялись к ним.
Это были странные ощущения, когда она летела на этом агрегате, способном разрушать целые города. Аброхас летел жестко и быстро, он и Манона сканировали земли от самых гор и сельхозугодий до реки Аканта.
Большинство людей бежали из этого региона или были убиты на войне. Но там было еще несколько, если ты знал, где искать.
Они продолжали свой полет, лунный серп поднимался все выше и выше. Хорошее время для охоты, недоброе лицо богини теперь наблюдало за ними, но просто темное небо всегда лучше.
По крайней мере, серп испускал достаточно света, чтобы увидеть, как Манона сканировала землю. Вода — смертные любил жить возле воды, поэтому она решила пойти к озеру, которое заметила много недель назад и до сих пор не изучила.
Быстрые и гладкие, словно тени, Тринадцать окутали ночную землю.
Наконец, лунный свет тускло блеснул над небольшим водоемом, и Аброхас скользил над ним, вниз и вниз, пока Манона не смогла увидеть их отражение на плоской поверхности, увидеть свой красный плащ, развивающийся за ее спиной, как кровавый след.
Позади кричала Астерина, и Манона повернулась, чтобы посмотреть на свою Вторую, бросающую руки в стороны и откинувшуюся назад в своем седле. Такой дикий экстаз и необузданная радость были всегда, когда Астерина
Манона иногда задавалась вопросом: что, если ее Вторая иногда тихо пробиралась ночью и летала, даже отказавшись от седла.
Манона остановилась впереди, нахмурившись. Слава Тьме, что Мать Черноклювых не могла видеть этого, а иначе Астерина оказалась бы под угрозой. Такая дикость могла бы стоить Маноне ее собственной шеи. Но она не желала растаптывать кузину.
Манона заметила небольшой домик на огороженном поле. Свет мерцал в окне — идеально. За пределами дома твердые белые пучки блестели ярко, как снег. Даже лучше.
Манона направила Аброхаса к ферме, к семье. Если они были умные, то давно услышали шум крыльев и укрылись.
Детей не было. Это было несогласованное правило среди Тринадцати, даже если некоторые из других кланов не имел никаких правил по этому поводу, особенно Желтоногие. Но мужчины и женщины - это честная игра, особенно, если было весело.
И после ее предыдущих встреч с герцогом и с Астериной, Манона была действительно в настроении, чтобы повеселиться.
Глава 9 После того, как Аэлина написала скандальное письмо Аробинну и отправила его, серое утро вывело ее из квартиры. Уставшая до мозга костей, она нашла себе завтрак, а также купила еды на обед и ужин. Вернувшись к себе через час, она увидела большую, плоскую коробку на обеденном столе.
Дверной замок не был сломан. Ни одно окно не было открыто больше, чем сегодня утром, когда она открыла их, чтобы впустить утреннюю свежесть.
Но она и не ожидала меньшего от Аробинна, это напоминание о том, что он был Королем Ассасинов и убирал каждого, кто стоял у него на пути ради самодельного трона.
Казалось, что это все подстроено, что небеса закрылись именно в этот момент, и пошел ливень, который своим шумом убивал эту тяжелую тишину в комнате.
Аэлина стащила изумрудную ленту с кремовой коробки. Откинув крышку, она в течении долгих минут всматривалась в свернутую ткань. Записка.
«Я взял на себя смелость внести некоторые улучшения. Испытай его»
Ее горло сжалось, но она вытащила костюм из черной ткани - жесткой и гибкой, как кожа, но без блеска. Под костюмом лежала свернутая пара ботинок. Они были очищены с прошлого раза. Она носила его несколько лет назад, их черная кожа до сих пор оставалась податливой и гибкой, а в специальных углублениях были скрыты кинжалы.
Она взяла тяжелый рукав, чтобы посмотреть на тонкое, острое лезвие, которое скрывалось на предплечье.
Она не носила этот костюм с тех пор… Аэлина посмотрела на пустое место на каминной полке. Еще один способ проверить, насколько она его простила, что забыла и осмелится ли опять работать с ним.