Королева Тьмы
Шрифт:
– Да что с тобой происходит? Ты какая-то странная, – растерянно сказала она, а Соня только пожала плечами и, тряхнув косой, пошла к автобусной остановке. Там они разойдутся в разные стороны, и ей уже не придется терпеть присутствие старшей сестры..
Зайдя в класс, Соня направилась прямиком к своей парте, не замечая, нет, упорно делая вид, что не замечает одноклассников. Настя еще не пришла. Соня повесила сумку на спинку стула, села и отвернулась к окну. Меньше всего ей сейчас хотелось разговаривать с кем-то. Она погрузилась в свои мысли, и постепенно разговоры одноклассников за спиной превратились
– Привет! – послышалось совсем рядом.
Невидимый шар лопнул. Соня резко повернулась. На соседнем стуле сидела ее подруга Настя и счастливо улыбалась. Соня даже не заметила, как та подошла. «Чему можно так радоваться? Лыбится от уха до уха!» – раздраженно подумала она, а вслух произнесла нечто нечленораздельное, похожее на ответное приветствие.
– Ну, рассказывай скорее, как там все у тебя прошло! Помнишь, ты вчера обещала? Я тебе звонила, звонила, никак не могла дозвониться. Все лето думала, как там у тебя дела, – тараторила Настя.
–Знаешь… Я не хочу больше с тобой сидеть, – не ответив на ее вопрос, сказала Соня.
Настя все еще улыбалась, но это была, скорее, механическая улыбка, словно случайно забытая на лице, а глаза уже были полны удивления и непонимания.
– Что? – растерянно переспросила Настя, думая, что ей послышалось.
– Что слышала. Я хочу сидеть одна. Это моя парта, я гораздо раньше тебя здесь села, поэтому пересядь куда-нибудь на другое место.
– Случилось что-нибудь? – Настя перестала улыбаться. – Я тебя чем-то обидела?
– Если бы ты меня обидела, то… – Соня усмехнулась и не стала продолжать, что было бы в таком случае. – Просто я больше не хочу сидеть с тобой за одной партой.
Настя пристально смотрела на Соню, не в силах понять, что происходит. Может быть это какой-то дурной сон? Или странная шутка? В какой-то момент Соня словно усомнилась в правильности своих действий, как будто очнулась от наваждения и осознала, что нельзя так поступать с лучшей подругой. В ее взгляде появилось какое-то смятение и волнение. Но это длилось лишь секунду. Через мгновение она опять была холодна и полна решимости. Настя, так и не дождавшись разумного объяснения такому странному поведению подруги, молча встала и ушла на другое место. Соня, даже не посмотрев ей вслед, отвернулась к окну. Нужно было как можно скорее восстановить невидимый шар, и остаться одной в этом полном людей помещении.
Увидев, что место освободилось, Зимин, не мешкая, подсел к Соне, кинув свою сумку возле парты. Денис наделал столько грохоту и так сотрясал парту, устраиваясь на новом месте, что это трудно было не заметить, но Соня по-прежнему сидела, повернувшись к нему и ко всем одноклассникам спиной, и задумчиво смотрела в окно.
– Вы только посмотрите! Они уже и сидят вместе! Вот уж сладкая парочка – гусь да гагарочка. А точнее, паук и муха! – Слова Шахиной вызвали громкий смех.
Соня, поняв, что речь идет о ней, повернулась в сторону неугомонной Маринки и спокойно ответила:
– Напрасно ты ко мне цепляешься. Хочешь войну? Ты ее получишь. Только
– Ой, напугала! Ой, прямо вся трясусь от страха!
– Это ты еще пока не трясешься, – усмехнулась Соня, и вдруг приподняла бровь, озаренная идеей, – ну-ка, покажи, как нужно трястись по-настоящему.
Соня пристально взглянула на Шахину своими черными, как бездна, глазами, и едва заметно подула в ее сторону. Та, сжавшись, словно от холода, задрожала так, что все услышали, как стучат ее зубы. Ребятам только дай повод для смеха. А дрожащая по просьбе Сони Маринка – разве это не отличный повод? У Шахиной уже и щеки раскраснелись, как на морозе, и нос.
– Ой, Марина, ты чего? Вытрись! – засуетилась Семенова, стыдливо поглядывая вокруг. А у Маринки из ноздри потянулась длинная, прозрачная сопля. Все засмеялись с новой силой.
Шахина не могла объяснить, что это с ней произошло, непонимающе озиралась и размазывала дрожащими руками сопли по щекам. Она даже и подумать не могла, что виной всему этому Соня. А Соня, удовлетворившись проделкой, отпустила свою жертву, снова отвернулась и погрузилась в размышления.
Озноб тут же отпустил Шахину, словно ничего и не было.
– Ты что, теперь эмо, что ли? – решился спросить Денис Зимин, видя, что Соня не обращает на него внимания.
– Сам ты эмо!.. – не поворачивая головы, ответила Соня.
– А кто ты? Гот? Я в них не разбираюсь.
– Никто! Отвали! – даже не удосужившись посмотреть на него, будто он был невзрачной букашкой, сквозь зубы ответила Соня. – Я сама по себе.
– А почему тогда в черном? – не унимался Зимин.
– Потому что нравится так… Отстань, я сказала!.. А то вылетишь отсюда.
– А чего от тебя Настя отсела? – после небольшой паузы шепнул он, улыбаясь, и вытягивая шею, чтоб заглянуть Соне в лицо или хотя бы оказаться в ее поле зрения. Соня ничего не ответила, но вдруг резко повернулась и посмотрела на него так, что Денис невольно поежился, и улыбка медленно сошла с его лица. Было что-то странное в ее взгляде. Странное и страшное. Денис, не отрываясь, смотрел на Соню, и она, видя его испуг, неожиданно громко засмеялась. В кабинете сразу все замолчали и удивленно посмотрели в их сторону, настолько непривычным был ее смех. Смех отражался от стен, множился и, казалось, раздавался отовсюду. Цветы, стоящие в горшках на подоконниках, мелко задрожали своими листочками, тетради и учебники зашелестели страницами и полетели по классу, книги одна за другой начали падать с полок, стекла задребезжали, столы вдруг начали подпрыгивать, громко стуча по полу. Ребята замерли, как завороженные, а Соня, с восторгом оглядывая происходящее вокруг, хохотала с новой силой.
– Здравствуйте, ребята. Что это у вас тут за веселье? – спросила Тамара Петровна, войдя в класс. Соня перестала смеяться. Тут же учебники, парящие по кабинету, резко остановились и рухнули на пол. Ребята, очнувшись, повернулись к учительнице, которая, оглядев класс, продолжила: – Что это вы тут творите? Почему такой беспорядок в кабинете?
Все с удивлением уставились на разбросанные повсюду учебники и тетради. Никто не мог объяснить, что произошло.
– Соня, ты разве не знаешь, что у нас в школе введена обязательная форма? – строго спросила Тамара Петровна.