Королева в ожидании
Шрифт:
– Ваше Высочество, вы разрешите послать за сэром Дэвидом Гамильтоном? – спросила леди Каупер.
Каролина на секунду остановилась и взглянула на придворную даму.
– Зачем?
– Вашему Высочеству он может понадобиться. Он опытный акушер.
– Я не хочу, чтобы в такое время здесь был мужчина.
– Ваше Высочество…
Каролина отвернулась от нее и снова заметалась по комнате. Когда леди Каупер подошла к двери, Каролина вцепилась в спинку кровати – начались очередные схватки. Повитуха покачала головой и
– Это причуда, – сказала леди Каупер и пошла советоваться с миссис Клейтон.
– Но если принцесса не хочет, чтобы мужчина присутствовал при родах, что мы можем сделать?
Каролина промучилась весь понедельник и вторник. Обессиленная, она лежала на кровати, но ребенок еще не продвинулся и на дюйм.
– Это безумие! – возмущалась леди Каупер. – Она не выдержит такого. Ее жизнь в опасности.
В ужасе и в слезах фрейлины принцессы сидели в своих апартаментах и ждали известий. Леди Каупер с негодованием говорила, что она никогда не слышала о такой глупости. Жизнь принцессы в опасности, а единственная, кому разрешено быть рядом с ней, глупая старая повитуха.
Выбрав одну из немецких фрейлин принцессы, графиню Бюкебург, леди Каупер отправила ее к принцу, чтобы убедить его: принцесса нуждается в помощи опытного сэра Дэвида Гамильтона и надо немедленно послать за ним.
Графиня пришла в кабинет принца, где он заседал со своим Советом.
Он выслушал ее и покраснел от гнева и… страха.
Как они смеют предполагать, что дела идут плохо? Жизнь стала такой прекрасной. К нему относятся, как к королю. Он пользуется популярностью у народа. Он проявил себя как истинный мужчина. Его жена плодовита. У него есть любовница. И очень скоро будет еще одна фаворитка, потому что Мэри Белленден долго не устоит. Все прекрасно.
– Чушь! – воскликнул он. – У принцессы всегда трудные роды. Мы всегда рассчитываем, что ребенок появится раньше… Всегда получается так. С принцессой все хорошо… хорошо… говорю вам!
Графиня поспешно ушла и когда передала слова принца леди Каупер, та вместе с миссис Клейтон, поддержавшей ее, решили, что надо спасать принцессу.
Они не сомневались, что жизнь принцессы в опасности.
Леди Каупер вошла в родовую комнату и позвала повитуху.
– Что происходит? – спросила она по-немецки.
– Трудные роды… очень трудные, – старая женщина беспомощно посмотрела на потолок.
– И вы знаете, что не в состоянии справиться с ними.
– Я делаю все, что могу.
– Признайтесь, что вы боитесь.
– Это трудные роды.
– Пойдите к принцу и скажите, что вы ничего не можете сделать… Скажите, что вам нужна помощь. Попросите, чтобы он прислал опытного акушера.
– Роды трудные. У принцессы всегда трудные роды.
– А вы неумелая повивальная бабка. И вот что я вам скажу… Если роды кончатся плохо, вас повесят, и вы будете висеть, пока не умрете.
Повитуха
Принц и Тауншенд поспешно вошли в приемную, сопровождаемые несколькими министрами, созванными, чтобы присутствовать при рождении ребенка.
– Что случилось? – спросил принц.
Повитуха разразилась криками, что она хочет уйти. Она не может продолжать работать, потому что дамы грозятся ее повесить.
– Что за чепуха? – заорал принц, побагровев от ярости.
Повитуха продолжала кричать, что она и близко не подойдет к родовой комнате, потому что, если роды кончатся плохо, ее повесят. Она никому не сделала вреда. Разве это ее вина, что у принцессы трудные роды?
– Кто сказал, что вас повесят? – гаркнул принц.
– Дамы… Фрейлины принцессы. Они говорят, что они проклянут меня, потому что я здесь, а здесь должен был бы быть сэр Дэвид Гамильтон. Они говорят, что убьют меня…
Из родовой комнаты донесся мучительный стон принцессы.
– Вы должны пойти к ней, – уже спокойнее сказал принц.
– Нет, нет… Я боюсь. Они хотят повесить меня. Я не хочу быть повешенной.
– Вы нужны принцессе, – настаивал принц. – Мы знаем, у нее всегда трудные роды. Идите и помогите ей.
Повитуха продолжала стонать и причитать, что она боится, ибо ее хотят повесить. Дамы говорят, что надо позвать сэра Дэвида… А бедную повитуху хотят повесить.
– Меня тошнит от этого вмешательства в чужие дела, – что было мочи завопил принц. – Если еще кто-нибудь сунет нос, я выброшу его вот в это окно!
В приемной наступила тишина. У принца парик съехал набок, лицо стало сине-багровым, а глаза безумными от обжигающей ярости.
Он и принцесса, вдвоем, решили, что мужчина не будет присутствовать при родах, каким бы опытным акушером он ни был. Ей будет помогать повитуха, как это принято у немцев.
Но повитуха в ужасе смотрела на него.
– Они меня повесят, – твердила она.
Тауншенд взял ее под руку. Он не говорил по-немецки, по успокаивающе улыбался и пытался подвести ее к комнате, где мучилась принцесса. Но она продолжала упираться и повторять, что ее повесят.
Все окружили ее и стали одновременно уговаривать. Немецкий и английский смешались. Каждый пытался подтолкнуть повитуху к комнате принцессы. Она упиралась и визжала, что не хочет быть повешенной.
Ее пронзительный голос перекрывал шум в комнате.
– Сейчас же идите туда. Принцесса лежит очень тихо.
Наступило мертвое молчание. Тогда повитуха забыла свои страхи и побежала в родовую комнату, за ней вошли принц и Тауншенд.
Промучившись пять дней, принцесса родила.
Ребенок, мальчик, родился мертвым, а сама она была на волосок от гибели.