Королева восстанет

Нихофф Мари

Считалось, что существует только две причины, по которым преступников держали в Тауэре, а не в одной из более современных тюрем. Любого, кто попадал сюда, ожидали либо пытки, либо казнь – нередко и то и другое.

По спине опять пробежали мурашки, и я плотнее свернулась в комочек на жесткой койке, натянув на плечи тонкое одеяло. Несмотря на усталость, о сне не могло быть и речи. Мысли носились по бесконечному кругу, а стоило закрыть глаза, как меня настигали кошмары.

Если мне немножко повезет, они не найдут доказательств против меня. Все-таки я ничего не сделала, кроме как выпила то проклятое

шампанское. Правда, если бы Бенедикт верил в мою непричастность, я бы здесь не сидела. Или?.. Может, Эрис запретила ему приходить ко мне, пока они не узнают больше?

Но даже если так… Судьба Валя не вызывает никаких сомнений. Он умрет за содеянное. Если вообще еще жив.

Мысль о нем наполняла меня в равной степени яростью и отчаянием. После всего случившегося я имела полное право ненавидеть брата. И тем не менее меня душил страх за него, а стоило представить, как он страдает где-то в этих стенах, глаза в очередной раз обжигали слезы. Я прекрасно знала Валя. Когда его начнут допрашивать, он будет молчать как могила, а это, вероятно, лишь повлечет за собой еще больше пыток.

Что же касалось меня… Я не знала, хватит ли у меня сил терпеть. Так или иначе, долго я вряд ли продержусь. Хорошо, что остальные члены семьи всегда скрывали от меня самую важную информацию. Мне даже неизвестно, где они сейчас. Валь должен был доставить меня к ним, после того как я убью Бенедикта. И хотя, не сделав этого, я поступила правильно, часть меня об этом жалела. Ведь, спасая жизнь Бенедикта, я рисковала собственной семьей.

В коридоре раздались шаги, и я невольно замерла. Поднос с едой мне передали уже несколько часов назад. Навряд ли так скоро принесли бы следующий.

Сопротивляясь порыву спрятаться под одеялом, я встала. Снаружи донесся низкий голос, который неразборчиво что-то сказал, и в замке со щелчком повернулся ключ. Я расправила плечи и подняла подбородок.

Что бы сейчас ни произошло, я намерена смотреть своей судьбе в лицо. Другого выхода нет. Если начну сопротивляться, они просто выволокут меня из темницы связанную и с кляпом во рту. А если буду сотрудничать, то, возможно, мне удастся добиться допроса и объяснить все Бенедикту.

Но как только дверь распахнулась, вся моя решительность улетучилась. Нос уловил едва ощутимый знакомый запах. Зеленые глаза внимательно осмотрели маленькую камеру. Затем взгляд Бенедикта встретился с моим, и боль в груди внезапно стала настолько невыносимой, что у меня едва не подкосились колени.

Я сразу поняла, что передо мной стоял не тот мужчина, которого я знала. Потому что за знакомой внешностью вдруг промелькнуло нечто абсолютно чужое. Выражение лица Бенедикта искажено от переполняющей его ненависти, от чего у меня по спине поползли ледяные мурашки. Тело жаждет броситься в его объятия, но король определенно явился не ради того, чтобы утешить меня или даже простить.

Наоборот.

У него такой вид, будто он хочет убить меня к чертовой матери.

Пока я продолжала неподвижно стоять, его взгляд блуждал по моему телу. Задержался на разорванном кровавом платье, которое до сих пор было на мне, и отвращение в глазах, кажется, разгоралось все жарче. Я догадывалась, о чем он вспоминал: о нашем последнем вечере вместе… и моем ужасном предательстве.

Медленно

закрыв за собой дверь, он шагнул ко мне, и я невольно от него отпрянула.

Я буквально чувствовала исходящую от него ненависть. Такое ощущение, будто присутствие Бенедикта выжигало воздух, лишая окружающее пространство кислорода. Под таким взглядом мне стало нечем дышать, поэтому я отвела глаза и вместо этого уставилась на его белую рубашку.

Верхние пуговицы расстегнуты, словно ему тоже казалось, что он задыхается. Однако тщательно отглаженная ткань немного не вписывалась в его облик. Бенедикт выглядел бледным и вымотанным. Небритый, волосы растрепаны.

Всего пару дней назад я бы ласково пригладила их пальцами. Теперь же, напротив, не могла вымолвить ни слова, опасаясь, что он выйдет из себя. Обратив внимание на его руки, я оцепенела. Это… кровь?

Он подошел ближе, и у меня резко участился пульс. Спина неожиданно уперлась в холодную каменную стену.

Мне не оставалось ничего иного, кроме как поднять на него глаза. Взгляд Бенедикта неизбежно напомнил мне о нашей последней встрече. О мгновении, когда сразу после того, как Валь попытался вонзить кинжал ему в грудь, я умоляла Бенедикта не убивать его. Тогда он впервые взглянул на меня с отвращением. А впрочем, наверное, отныне так будет всегда. Нежная привязанность, которую король так долго проявлял по отношению ко мне, уступила место чему-то более мрачному. Мое предательство сожгло ее дотла.

– Бенедикт, мне… – начала я, однако он преодолел последнюю разделяющую нас дистанцию. Окровавленные пальцы обхватили мою шею, заставляя замолчать. Он не давил, и все же хватка была достаточно крепкой, чтобы прижать меня к стене. Тепло его тела смешалось с холодом камня за спиной, и меня окутал знакомый лесной аромат.

– Будешь говорить, только когда я тебе скажу, – велел он, и от резкости его тона меня бросило в дрожь. Тем не менее кончики пальцев покалывало от желания дотронуться до него. Притянуть ближе.

Я собиралась возразить, но стоило мне открыть рот, как он сильнее сжал пальцы.

– Не желаю ничего слушать! – рявкнул Бенедикт, и все волоски у меня на руках встали дыбом. Он тяжело дышал, плечи слегка подрагивали, как будто ему приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы держать себя в руках.

Я не хотела верить, что он может причинить мне боль. И в то же время представила себе, что будет, если король сомкнет пальцы. Если выпустит ярость, которая, несомненно, кипела у него внутри.

Когда я сглотнула, взгляд Бенедикта переместился на мою шею. Он глубоко вздохнул, а его большой палец едва ощутимо погладил артерию. Вот почему он здесь? Ради моей крови? Или просто размышлял, как лучше меня убить?

– Ты хочешь выпить из меня? – прошептала я, и Бенедикт скривился.

– Тихо, – рыкнул на меня он. В низком голосе прозвучала угроза, раздробившая мое и без того разбитое сердце.

– Хотя бы выслушай, что…

– Это приказ! – взревел вампир, и я вздрогнула. Он еще сильнее вдавил меня в стену, и теперь его грудь прижималась к моей, а дыхание касалось щеки. – Может, все-таки стоит привыкнуть их исполнять? Или хочешь дать мне лишний повод тебя приговорить? Вперед, Флоренс. Копай себе могилу.