Королева Замбы
Шрифт:
Острый рыбный запах ударил в нос и возвестил о приближении Кадара. Когда паром причалил к пирсу, Хассельборг проследил за тем, куда железнодорожники поведут биштариху. Та с видимым облегчением проследовала по сходням и грузно затопала по главной улице, сопровождаемая воем ручных эшунов, которые при виде ее не смогли усидеть спокойно в покосившихся сараях.
Виктор отправился за животным, с чавканьем вытягивая сапоги из непролазной грязи, попутно здороваясь с бездельничающими портовыми пограничниками. На вокзале детектив, покуривая сигару, слонялся с видом пассажира
– Биштариха, которую ваши ребята перевезли сегодня днем, напугала всех чуть не до полусмерти. Не любит она паромов.
– Действительно, эти животные боятся плавать, – согласился начальник. – Но река здесь так широка, что мост не построить, поэтому для переправы биштаров и подвижного состава приходится пользоваться паромом.
– Планируете пустить вскоре какой-то большой поезд?
– Очевидно. Некто едет в Хершид с большой свитой: вчера его представитель заранее оплатил двадцать шесть мест. Не знаю уж, кто этот таинственный «некто», но платит он золотом, следовательно, мы должны выполнить заказ.
Они еще болтали о разных пустяках, когда с парома донесся сигнал колокола, предупреждающий об отправке. Это был последний рейс на сегодня, поэтому Виктор пустился бегом и едва поспел. Матросы уже отдавали концы, Хассельборг перепрыгнул двухметровое пространство между баржей и причалом и плюхнулся на скамью отдышаться. О пулеметах он разнюхать не успел, но информация о двадцати шести билетах до столицы представлялась более важной.
Чжуэнь, похоже, придерживался того же мнения. У него самого новостей не имелось: за день прибыло лишь одно грузовое судно, но ничего, похожего на оружие, там не было.
– А нет ли иного пути от Колофтского болота до Маджбура? – поинтересовался детектив.
– Есть две дороги до Мише. Одна идет прямо на юг из Новуресифи, другая – из деревни Коу, что на краю болота. В принципе возможно доставить пулеметы в Мише, а оттуда по большаку переправить в Маджбур. Но это маловероятно. Во-первых, путь больно кружной. Во-вторых, в республике Микарданд строго следит за порядком орден Карара и вряд ли пропустит контрабанду, – ответил китаец.
Пришло время очередного ошеломляюще-прекрасного кришнянского заката.
– Пора ужинать, – вспомнил Виктор.
– Идите в трактир – я послежу за рекой, а потом вы меня смените.
– Ладно... Посмотрите-ка, что это?
Вниз по реке плыла лодка, приближаясь к причалу, одинокий латинский парус тихо розовел в лучах закатного солнца. Взглянув на нее, Чжуэнь предупреждающе сжал запястье коллеги и прошептал:
– Лодками такого типа пользуются в районе Коу.
Ботик подплыл поближе – десять весел по каждому борту.
– Лучше нам малость отойти назад и не бросаться в глаза, – тихо сказал Хассельборг.
– Ши. Разделимся: вы контролируете этот пирс, я – следующий, – отозвался Чжуэнь. – И будьте любезны одолжить сигару, а то у меня кончились.
Виктор зевнул, потянулся и двинулся фланирующей походкой обратно к берегу, где пристроился у стены пакгауза, старательно изображая бездельника. Китаец отправился к пирсу выше по реке.
Внешне никак не проявляя
Команда подготавливала груз к транспортировке: ящик обвязали канатом, оставив петли, в которые продели шесты. Попарно встав у их концов, ребята дружно крякнули и подняли груз на плечи, на специальные подушечки. Восемь носильщиков проворно двинулись к началу пирса в сопровождении рулевого и еще одного матроса, остальные остались сторожить бот, уселись и закурили.
Китаец направился за береговой группой, Виктор – за ним. Миновав пару поворотов по узким улицам, матросы остановились у дверей большого здания с высоко расположенными окнами. Чжуэнь проследовал мимо, а детектив внезапно чрезвычайно заинтересовался витринами магазина напротив. В этом заведении явно продавали дары моря, и из-за неровного и мутноватого кришнянского стекла образцы товара выглядели еще более диковинными, чем были на самом деле.
Рулевой привел в действие железный дверной молоток, и вскоре им открыли. Со своего места Хассельборг не расслышал разговора, но носильщики подняли свой груз и промаршировали в дом. Хлоп!
Через некоторое время девять из десяти вошедших вернулись. Виктор опять вперил взор в дары моря, точнее, в один дар: эта тварь соединяла в себе самые привлекательные черты омара, осьминога и многоножки. Когда матросы удалились, так и не попытавшись пырнуть его ножом в спину, сыщик с облегчением перевел дух.
Из переулка вынырнул Чжуэнь и сообщил:
– Я осмотрел здание с обратной стороны. Никаких окон на нижнем этаже.
– Как же мы туда проникнем?
– Есть одно, расположенное не очень высоко – около двух с половиной метров над землей. Было бы, на что встать...
– И будь у нас лестница и фомка...
– Фомка? Какой Фомка?
– Конечно, не Фома неверующий! Я имею в виду небольшой ломик.
– А! Такая железная штука с крюком на конце?
– Угу. Не знаю, как это называется на гозаштандоу.
– Я тоже, но с помощью языка жестов можно договориться с продавцом. Один из нас должен сходить купить, а другой постережет.
– Хм-м-м, – промычал Хассельборг, – даже если в порту и есть скобяные лавки, все уже закрыто.
– В Маджбуре торгуют допоздна. Надо попытаться.
– Ладно. Я отправлюсь на поиски: у меня ноги длиннее ваших, а вы оставайтесь.
– Нет, лучше вы постерегите, пока я ищу. У вас есть меч, и вы, в отличие от меня, умеете им орудовать.
Виктор не стал спорить, и китаец на своих и в правду коротких ножках засеменил прочь. Детектив занял боевой пост. Закатные огни в небе давно поблекли, и три луны отбрасывали по узким вонючим улочкам пирамидальные тени. Время от времени появлялись одинокие прохожие. Из опекаемого здания вышел незнакомый субъект (явно не один из гребцов) и быстро укатил прочь на самокате. Хассельборг как раз размышлял, затянуться ли ему еще разок уже второй по счету сигарой или погасить ее, когда перед ним возник Чжуэнь с небольшой лестницей.