Королевская няня
Шрифт:
— Это очень дорого?
— Разберёмся, — он кивнул девчонкам, которые топтались с ножницами и фенами наготове и я просто откинулась в кресле, готовая ко всему.
Мне вдруг стало так хорошо.
Я не просто размечталась о будущем, я была уверена, что выйду отсюда другим человеком. Правда, другим.
Что меня и оденут, и причешут, и накрасят, и от этого моя жизнь не просто изменится, а заиграет новыми красками, и всё прошлое навсегда померкнет.
Я стану действительно другим человеком. Счастливым.
В моём понимании это было настоящее колдовство.
Глава 34.
Музыка гремела так, что болели уши, но я этого почему-то будто бы не замечала. Мне хотелось ещё громче, чтобы потом выйти на улицу вместе с Наташей и злой моделью Вероникой, и там словить совершенный кайф от глушащей тишины.
Девчонки был по-настоящему красивые, и я бы в других обстоятельствах, чувствовала себя рядом с ними, как рядом с Оксаной (хоть она и одевалась в совершенно другом стиле, никак не подходящем для походов в клубы), но сегодня я была такой же.
Я вливалась в эту новую компанию, как нельзя лучше. Была такой же яркой, крутой и чувствовала себя комфортно. Мне не казалось, что на меня пялятся, что меня будут обсуждать или осуждать в очереди в бар. Что на входе пафосный охранник смерит презрительным взглядом или вроде того. Я вообще была полностью в своей тарелке и на своём месте.
И ко мне то и дело подкатывали, на меня смотрели, как на ровесницу, а не как на взрослую тётю. Я привыкла быть взрослой в двадцать два! Няня, да ещё и у такого количества детей не может быть малолеткой. Мне было удобно казаться старше, чем я есть. И вот… я среди своих.
И молодые парни, совсем «зелёные» по сравнению с тем же Иваном, Дмитрием или даже Орловым — теперь кажутся вполне обыкновенными. И я им кажусь совершенно подходящей, для подката. И это не страшно, просто в этом нет ничего страшного, верно?
Мы просто танцуем, ничего больше, а потом прощаемся навсегда и это нормально.
Нормально… как же мне понравилось быть нормальной.
Мы с Наташей и Вероникой вышли из шумного бара в два часа ночи без малейшего желания спать и просто побрели по тротуару, глубоко дыша прохладным после жуткой духоты, воздухом.
— Какой ужас… я впервые была в баре… и танцевала. И пила. Что я пила?
— Коктейли, ты пила Маргариту… ве-есь вечер! — пропела Вероника.
— Маргариту… Ана… тольевну, — вздохнула Наташа. — Впервые?… Впервые…
Наташа остановилась и потянула нас к лавочке, перед спящим уже фонтаном.
— Почему? — она была такой пьяно-спокойной, а Вероника смотрела на меня с таким вниманием, что во мне заговорили благодарность и «Маргарита Анатольевна». Я кивнула, будто давая добро самой себе.
— Я выросла в очень… очень строгой семье. У меня мама — религиозная фанатичка, без шуток. Не христианка или типа того, ну то есть она не ходит в церковь…
— Секта? — Вероника вздёрнула брови. — Моя мама была в «пятидесятниках» после того, как брат сел за наркоту.
— Ну… что-то типа того. С детства я работала в яслях при этой самой… назовём это церковью. Ходила в юбках в пол, с длинной косой. А ещё туда приходили брошенные женщины, такие одинокие матери, которым изменили мужья, или бывшие жёны алкоголиков и… у них как бы забирали детей, и они совершали паломничества, молились и работали… в общем это называли реабилитацией, но на самом деле, я бы не сказала, что это было так. Я помню до сих пор
И вот мне семнадцать, я закончила школу, хоть мама и настаивала, чтобы я её бросила после девятого и устроилась в «церковь». Там были вакансии, ну… совсем смешные зарплаты плюс еда, и очень много работы. Это как рабство, не меньше. И все очень этого ждали. А я взяла и после одиннадцатого класса поступила в ВУЗ и просто сбежала. Это был настоящий побег, с пустыми карманами. Мне помогла одна из женщин, которых «спасала» «церковь». Она дала мне какие-то деньги, не знаю, что на неё нашло.
Мама была в бешенстве, когда я сбежала. Она… вроде как приехала и устроила сцену. Худая, бледная, в платочке, с серыми волосами. Она стояла во дворе общаги и кричала на меня, что я лишила церковь рабочих рук, ради большого города и распутной жизни.
— И?.. — Вероника с ногами забралась на лавку и уставилась на меня так, будто ничего интереснее не слышала.
— И я ушла, хлопнула дверью, а она… ну вроде как началось очень странное дело… история… в общем мама поехала к своему духовному наставнику и сказала, что её дочь попала в руки бесов и всё такое. И её этот наставник придумал план по моему «излечению».
— Ну-у?.. — Наташа чуть за плечи меня не тряхнула.
— Повесить на меня долг «церкви», сказав, что я сбежала с деньгами из их фонда… та женщина, что мне помогала, к тому моменту уже без зазрений совести всё подтверждала, что она кается, но и правда помогла мне вынести деньги «церкви», что я её свела с ума, зомбировала и так далее. И «церковь» на меня жаловаться не будет, если я всё верну, как хорошая девочка. Они думали, что я вернусь и стану отрабатывать. А я устроилась тут на работу. Я высылала им всё, что могла, но работать и учиться было сложно. Только я понимала, что они и правда пойдут и напишут заявление, и найдут доказательства, и ещё бог знает что. В общем, в какой-то момент я так запустила учёбу, что просто из универа вылетела.
— И?..
— И встретила свою благодетельницу… Оксана Степашкина. Старшая сестра моей знакомой… эта Степашкина искала няню своим детям. А моя знакомая, на самом деле просто клиентка ателье в котором я работала… она прониклась моей историей и предложила меня Оксане. Там был полный пансион, все блага. Деньги я высылала, суммы были большими. Я закрыла долг. Полностью. И больше эти люди меня не смогут тронуть, даже если захотят. Я хранила все переписки, все… всё хранила, в общем. А в этой семье мне платили… я откладывала, и были премии. Я купила машину. Там… было четверо детей, с которыми я нашла общий язык и в общем, было правда круто. Я жила на всём готовом и отдавала маминой "церкви" почти всё. Долг быстро сокращался. А я была в безопасности.
— Почему ты ушла от Степашкиной?.. — спросила Вероника, мечтательно глядя в небо. Тот факт, что я выпуталась из этой истории, будто я и правда какая-то Золушка, девчонкам очень понравился, очевидно. Обе блаженно улыбались, как после фильма с хеппи эндом.
— На меня запал её муж.
— Запа-ал?
— Ну да. Я не очень верю, что это прям серьёзно, но я не разлучница. У них дети, брак. Это всё — не моё дело.
— Ты молодец! Ты молодец, что ушла! Не каждая бы так поступила! И молодец, что не вернулась в свой Королёв! Чёрт, мы должны выпить вина за сильных женщин! — объявила Наташа и повела нас на поиски вина и приключений.