Королевская пешка

Мэйкпис Джоанна

Лорд Мартин застыл, словно пораженный громом.

— Графиня? Какая графиня?

— Насколько я понимаю, Питер пытается довести до твоего сведения, что графиня — жена твоя — прибыла в Бествуд. — Король теперь широко улыбался.

— Крессида? Здесь?! — Мартин уже готов был разразиться громким проклятьем, но король укоризненно покачал головой и глазами указал на Питера.

В ответ на вопрос своего господина Питер лишь молча кивнул головой.

— Впусти свою госпожу, Питер, — вмешался король. — Право же, это нелюбезно — заставлять ее

ждать.

— Как она посмела нарушить мой приказ и покинуть Греттон без моего разрешения? — негодовал Мартин.

— Да, эта леди и в самом деле с характером.

— Но, ваше величество, сейчас не время для…

— Знаю, Мартин, и она это знает. Думаю, ее приезд продиктован не капризом, а искренним желанием быть рядом с тобой в это суровое время. — Он отвернулся, и Мартин догадался, что в эту минуту Ричард подумал о покойной королеве, о том, что, будь это возможно, она перевернула бы сейчас небо и землю, лишь бы быть подле него.

У дверей послышался легкий шум, и Мартин, обернувшись, увидел склонившуюся в низком реверансе Крессиду, за спиною, которой высилась крупная фигура Алисы Крофт.

Король жестом предложил Крессиде приблизиться.

— Рад приветствовать вас в Бествуде, леди Крессида.

Крессида, стараясь не встретиться глазами с Мартином, склонилась к протянутой ей руке короля.

— Ваше величество, я никогда не решилась бы явиться сюда без приглашения, но, приехав в Ноттингем, узнала, что мой муж здесь, и побоялась, что без его согласия кастелян не захочет отвести мне комнаты в замке, и тогда я…

— Разумеется, мы будем рады видеть вас в замке, — жестом прерывая ее извинения, сказал король. — Вот что, Мартин, проводи жену в Ноттингем и останься там с нею немного. Если понадобится, ты всегда сможешь прискакать сюда с докладом.

Мартин запротестовал, но король стал настаивать:

— Ты пойдешь сейчас к моему секретарю и продиктуешь ему письмо, о котором мы говорили… относительно лорда Стрэйнджа. — Он встал и, положив руку Мартину на плечо, пошел с ним к двери. — А потом вернись сюда. Я прошу леди Крессиду пообедать с нами, прежде чем ты лишишь нас ее общества.

Он добродушно улыбнулся.

— А я тем временем проведу минутку-другую с нею наедине. Надеюсь, ты не откажешь мне в этом удовольствии, хотя я и понимаю, как тебе хочется поскорее забрать ее себе.

У дверей он наклонился к Мартину и проговорил чуть слышно:

— Знаю, что ты рассержен, Мартин, но успокойся. Послушайся моего совета, друг мой, побудь с женой подольше. Такого случая может ведь больше и не представиться. Убежден, это будут незабываемые минуты, и кто знает, когда они могут повториться, и повторятся ли вообще?

Мартин молча смотрел на своего сюзерена. Одна и та же мысль проскользнула у них, и Мартин вздохнул.

— Милорд…

— Знаю, ты любишь ее.

— Больше жизни…

— Не потеряй эти часы, Мартин. Нам обоим известно, что времени для сожалений бывает потом с избытком.

Мартин опустил голову, не желая,

чтобы король увидел слезы на его ресницах. Он был слишком близок к королю эти последние месяцы, чтобы не понимать, как мучительно страдает этот человек из-за своей потери. Ни постоянные заботы в связи с угрожавшим королевству вторжением и внимательное чтение бесчисленных донесений лазутчиков, ни новые назначения в армии не спасали Ричарда от одиночества, когда он на несколько часов оставался наедине с собой.

Мартину и самому нелегко было жить вдали от Крессиды. В одинокие ночные часы он испытывал невыносимо острое желание видеть ее, но понимал при этом, что для ее же благополучия ей лучше находиться подальше. Но вот она здесь — и душа его и тело ликовали. Нет, не мог он сейчас играть роль тирана, немедленно отослать ее обратно, не позволив себе и ей, хоть немного насладиться друг другом… тем более что это и вправду может оказаться последней их встречей.

— Да, ваше величество, — отозвался он немного севшим вдруг голосом. — Я буду ласков с нею эти несколько дней, но скоро должен буду отправить ее назад, туда, где все же спокойнее.

— Ты будешь извещен, когда настанет час.

Король проводил Мартина взглядом, пока тот не скрылся из виду в конце коридора. Потом взглянул на растерянную физиономию Питера Фэйрли и усмехнулся.

— Оставайся на своем посту! И не бойся: не думаю, чтобы гнев твоего господина обрушился на твою голову. Скорее он падет на голову сержанта, сопровождавшего графиню.

Крессида широко раскрытыми глазами смотрела на короля, который, прикрыв за собой дверь, пересек комнату и подошел к походному сундучку, стоявшему на стуле у окна.

— Мне хотелось удалить Мартина на несколько минут.

Крессида явно была в замешательстве, и король засмеялся.

— У меня кое-что для вас есть, и, сдается мне, вы предпочтете не показывать это ему.

Он поднял крышку сундучка и, вынув оттуда маленькую книжицу, вручил ее Крессиде.

— Здесь вы найдете письмо от леди Элизабет. Я несколько дней ломал себе голову, как его доставить вам, не привлекая ничьего внимания. — Он слегка подмигнул, она же опустила глаза на тисненый кожаный переплет и тут же прямо взглянула в его проницательные серые глаза. — Этот часослов принадлежал моему брату. Элизабет подумала, что мне захочется иметь его. Свое послание она спрятала меж страниц.

Крессида попыталась нащупать письмо, но король обеими руками чуть-чуть сжал ее руки.

— Пусть часослов останется у вас. Я знаю, как вы цените ее дружбу. У меня же есть другие подарки брата, покойного короля. Мне будет приятно сознавать, что эта книга дорога вам. И знаю, Анне тоже это понравилось бы.

Крессида склонилась, чтобы поцеловать его руки; ее глаза были полны слез, но выказать свою благодарность она не успела — вернулся Мартин, и король отпустил их, весело приказав немедленно удалиться и поскорей привести себя в порядок, чтобы в час дня разделить с ним обед.