Королевская прогулка
Шрифт:
— Мародер не разъезжал бы так открыто. И не завернул бы к нам. А если бы завернул, то уж не затем, чтобы предложить помощь совершенно незнакомым людям. Ты просто убил бы нас. Думаю, для тебя это не составило бы труда. Но ты не убил. Значит, твоя цель — не нажива.
— Скажу честно: мне совершенно не хотелось ехать в Медею. То есть совсем. Я предпочел бы любое другое королевство… Ненавижу войны. Но… другого пути у меня не было. Так сложились обстоятельства.
Он сказал чистую правду. После того, как в Наи устроили на него облаву, и он понял, что отсидеться
— Я, наверное, грустила бы, если бы пришлось покинуть Медею, — сказала Ванда задумчиво. — Но это потому, что у меня здесь родители, брат, друзья… Хотя друзья, наверное, есть и у тебя?
— Не в Наи. Впрочем, не знаю.
— Как это?
— Вот так. Слушай, шла бы ты спать, что ли… не дело тебе сидеть в темноте и в холоде. О чем только твои приятели думают?
— Тебя не спросила! — сердито вскинулась девушка, встряхнув рыжими кудрями. — Уйти спать, а тебя оставить? Чтобы ты гадостей натворил?
— Ах, так ты меня сторожишь? — Грэму стало смешно. Вот забавная девчонка! Боится оставить его одного, а сидеть с ним наедине не боится… — Ну, это ты зря. Ждешь от меня неприятностей?
— А почем я знаю, что ты за человек? Вот возьмешь — и коней уведешь.
— Я не конокрад.
— Как я могу верить твоим словам? Я тебя даже не знаю!
— Да ты сама себе противоречишь, дурочка, — не выдержал Грэм. — Минуту назад ты мне же доказывала, что моя цель — не нажива!
— Как ты смеешь?! — совсем рассердилась Ванда. — Как ты посмел назвать меня дурочкой?!
— Дурочка и есть!
Он поддразнивал девушку, но столь бурной реакции на безобидную, с его точки зрения, «шпильку», не ожидал. Ванда отвесила ему хлесткую пощечину и вскочила на ноги, сбрасывая плащ. Ручка ее, хотя и маленькая и нежная, ударила довольно чувствительно. Но Грэму было не столько больно, сколько обидно.
— За что? — тихо спросил он.
— Не смей мне дерзить! — с неподражаемым высокомерием выдохнула Ванда. — Я… я не потерплю!
Да, подумал Грэм, ты и впрямь — маленький, избалованный, капризный ребенок. Чересчур избалованный и слишком капризный. Ты привыкла, что все ходят перед тобой на задних лапках и не смеют слова поперек сказать.
Впрочем, Оге-то не особенно сдерживается и дерзит направо и налево. Но он Ванду давно знает, по его собственным словам. А вот посторонним не позволено ущемлять достоинство Ванды.
Похоже, она даже не слышала настоящий дерзостей, если ее так оскорбила безобидная «дурочка».
— Я позову кого-нибудь из парней, — сказал Грэм, поднимаясь. — Нечего тебе сидеть одной. И надень, пожалуйста, плащ, а то простудишься…
Если Ванда ждала от него извинений, она просчиталась. Он молча направился к шатру, где спали Оге и Ив. Бесшумно откинул полог, заглянув внутрь. В темноте не разобрать было, где кто, а будить Ива не очень хотелось.
Ладно, решил он, попробуем наудачу.
Подождав, пока глаза привыкнут к темноте (ведь здесь не было даже звездного света), Грэм шагнул в шатер, опустился на колени и осторожно встряхнул за плечо одного из спящих.
Ему не повезло — под руку подвернулся Ив.
— Кто там? — шепотом спросил он, и Грэм заметил в темноте движение: медеец потянулся за оружием.
— Это я, — поспешно сказал Грэм, отшатываясь. Очень не хотелось попасть под меч.
— Что случилось? — приподнялся Ив.
— Ничего. Нужно, чтобы кто-то побыл с Вандой.
— Ты же вроде бы с ней оставался… — проворчал Ив. Впрочем, он уже поднимался, осторожно и тихо, чтобы не потревожить спящего Оге.
— Она дала понять, что мое общество ей неприятно.
Ив на мгновение замер.
— Что ты ей сказал? — спросил он неожиданно враждебно.
— Назвал ее дурочкой, — честно признался Грэм.
— А она?
— Ударила меня и сказала, чтобы я не смел ей дерзить.
— Н-да, — сказал Ив после короткой паузы. — Это на нее похоже. Ладно, ложись спать, я посижу с ней. Потом толкну вас с Оге, смените нас.
— Хорошо, — согласился Грэм и опустился на место, где до этого лежал Ив. Одеяла еще были теплыми. — Удачи.
Ив молча выскользнул из шатра, и Грэм услышал его удаляющиеся шаги, скоро замершие. Он опустил голову на мешок, служивший подушкой, и закрыл глаза. За последние несколько дней он порядком измотался, и отдых ему вовсе не помешал бы. Тем более такой, чтобы он мог не дергаться, а спать спокойно, не думая ни о чем.
Ни о чем и ни о ком, кроме рыжеволосой девушки.
Заснул он быстро, и сон его был крепок; так мирно он не спал очень давно.
Ночь прошла спокойно, даже вторая ее половина, когда вернувшийся Ив растолкал его и Оге и отправил их сторожить лагерь. Оге был совсем сонный, даже ночная прохлада не смогла разбудить его, поэтому он помалкивал, и Грэм мог без помех посидеть и подумать. Обо всем.
На рассвете из шатра показался Ив. Выглядел он бодро. Он уже был в кольчуге и с мечом на поясе, на плечи его был накинут плащ. Ив окинул взглядом караульных у потухшего костра и усмехнулся: Оге откровенно клевал носом, прислонившись спиной к большому округлому камню. Задумчивый Грэм сидел на земле, скрестив ноги; появление Ива он заметил сразу.
— Доброе утро.
— Надеюсь, что доброе, — проворчал Ив и легонько, носком сапога пихнул дремлющего Оге в бок. — Эй, соня! Подъем. Ты еще жив или уже с перерезанной глоткой?
— А? — Оге сонно приоткрыл один глаз. — Чего дерешься?
— Гляди-ка, жив, — едко сказал Ив и пнул его посильнее. — Хорош из тебя сторож… Спишь, как сурок.
— Да вроде бы все спокойно было, — зевнул Оге, ничуть не смутившись. — Хватит толкаться, а то сейчас как пну, мало не покажется…
— Проснись сначала, — посоветовал Ив и повернулся к Грэму. — И давно он тут… спит?