Королевская семья
Шрифт:
Встать и проводить Беллону в столицу не поленились в это раннее утро никто, даже Матильда фон Даберлёф, которая про себя ухмылялась над тем, что ей не придётся терпеть общество принцессы. Кстати, она не ехала только потому, что буквально за десять минут до описываемого момента, принцесса слёзно просила у отца не посылать с ней ни молодую баронессу, ни врача для постоянного присмотра. И спор на этот раз был выигран дочерью, сумевшей переубедить венценосного родителя.
Но для сознания принцессы, победа так и осталась за Матильдой, потому что та стояла неподалёку от рыцарей, обозначив этим то, что она остаётся здесь, с ними, в их обществе, тогда как Беллона уезжает. Барон Ван
Беллона заметила Дерека, который провожал маркиза. Мужчины о чём-то переговаривались, пытаясь, как можно незаметнее друг для друга, посмотреть в сторону уезжающих юных леди. Габриэль нарядилась не к случаю богато, совсем не по-дорожному, чем вызвала негодование мадам Бланж и Марии. На их придирки она передёрнула плечами и продолжала важно расхаживать по двору, не участвуя во всеобщей суматохе. Беллона не могла не улыбнуться этому детскому способу привлечь к себе внимание и даже почерпнула оптимизм своей подруги, решив постараться быть такой же непосредственной, хотя за виконтессой в этом деле угнаться просто невозможно! Королева подошла дать дочери последние напутствия.
– Белл, я никогда раньше тебя одну никуда не отпускала…
– Но я и не буду одна! Посмотри, сколько со мной едет людей. Даже моя любимая гувернантка.
– Прошу тебя, не обижай мадам Гермию, она уже далеко не молода, чтобы терпеть твои и Габриэль выходки. И больше слушай Марию, она умная девочка.
– Я знаю, мама, не беспокойся так, всё будет в порядке.
К жене присоединился и король.
– Не поддавайся на провокации Габи. Она милая, но ей не мешало бы быть более покладистой и менее авантюрной.
– Но именно из-за этого она всем так нравится! И тебе, папа, в том числе!
– Людям свойственно симпатизировать порокам, но это не значит, что добродетель хуже! – Робин развернулся в сторону той, о которой шла речь, – Габи, прошу тебя, не доставляй много хлопот правоохранителям Риджейсити, твои родители не в том возрасте, чтобы пережить какую-нибудь очередную твою проделку!
Граф Гордений укоризненно покосился на дочь, но всё равно не смог перебороть нежность, каждый раз загоравшую в его глазах при взгляде на свою единственную наследницу. Это создание было отрадой всей его жизни, и он не мог её ругать, даже если бы этим рассердил его величество. Габриэль, всегда этим пользовавшаяся, снова не приняла близко к сердцу замечания, продолжая расхаживать, как ни в чём не бывало.
Король продолжал.
– А вы, мой дорогой Бернардо, отвечаете головой за всю поездку и за всех её участников, а, особенно, участниц. Вы прекрасно знаете, почему именно вас я выбрал для столь важного задания, и жду от вас исполнения моих ожиданий.
– Разумеется, ваше величество. Слово чести, вы не пожалеете, что доверились мне.
– Молитесь об этом, мой друг.
– Боюсь, для молитв мне не хватит времени, так как я буду присматривать за принцессой.
Робин Третий похлопал юношу по плечу и, извинившись перед присутствующими, удалился, сославшись на неотложные дела. После этого появился принц.
– О, кажется, я успел, ну надо же, чуть не опоздал! Речи уже произнесли? Гимны спели? Нет? Тогда сейчас я всё организую!
– Робин! – гневно прикрикнула королева, – подойди ко мне. Хватит беситься, как малолетка! – последнюю фразу она сказала сквозь зубы, чтобы никто, кроме того, кому она предназначалась, не смог её услышать, – хватит
– Это я выставляю на посмешище? Да побойтесь Бога, матушка! Вы тут устраиваете театральное представление из отъезда Белл, а мне что-то вменяете в вину. Честное слово, тут есть над чем посмеяться.
– И всё же, я приказываю прекратить тебе этот фарс! Белл не такая, как ты, и для неё эта поездка – не рядовое событие, а нечто важное, поэтому будь так добр, прими надлежащий вид и проводи сестру вместе со всеми.
Принц скучающе закатил глаза, покачал головой и направился к принцессе. Подойдя к ней, он расцеловал в обе щеки Марию, Габи и, наконец, её саму.
– Удачно тебе доехать, сестрёнка. С приключениями, но без такого финала, как предыдущее.
– Тише ты! Огромное спасибо за пожелание, однако, я предпочитаю спокойно и быстро добраться до места.
– И ещё быстрее вернуться обратно…- съехидничал брат.
– Ты прав, но попрошу тебя не распространяться обо всём, что тебе известно.
– Ну, ты прямо уже как взрослая интриганка! А о распространении не плохая идея, пожалуй вышлю в столицу срочного курьера с листовками о твоих злоключениях, ты как, не против?
– Перестань, а то я тебя сейчас больно пну.
Молодой человек, задрав голову, заулыбался и отошёл. Поцеловав в щёки всех служанок, которые должны были сопровождать принцессу, он остановился.
– Берни, мадам Гермия, извините, с вами уж целоваться не буду, боюсь скомпрометировать вас своей недоброй репутацией.
Рыцари дружно развеселились, а королева с фрейлинами, выведенная из себя, фыркнула и ушла прочь. На этом все восемь женщин и девушек заняли места в экипажах, а мужчины сели на коней. Маркиз о’Лермон поехал чуть впереди, виконт Тревор параллельно карете её высочества, а отряд из гвардейцев, который он возглавлял, разбился по парам и окружил путешествующих. Ворота отворились, перекидной мост, откинувшись, упал, стукнувшись о противоположный берег. Кавалькада пересекла его, расположившись на широкой дороге и начала путь. Нужно заметить, что ров, который отделял замок от главной дороги, в отличие от привычного, кругового, имел дугообразную форму и служил защитой от нежелательных вторжений только с южной и немного с восточной стороны. Как уже упоминалось ранее, с запада это было ненужно из-за непроходимого леса, по которому трудно было пробраться большому количеству людей и тропой, которая проходила через него, пользовались только компании, не превышавшие десять-пятнадцать всадников. С севера же были болота ещё непроходимей, через которые и одинокий путник не имел возможности перебраться.
Беллона ехала в карете, слушая шуточки Габи, которая смогла развлечь всех, даже гувернантку, чем отвлекла женщину от причитаний о невыносимом укачивании. Девушки переглядывались, молча отмечая, что четыре дня назад, в другой карете, принадлежащей Мартину Бенку, они ехали по дороге хуже этой, и тряска была сильнее, но, к счастью, ни одна из них не страдала морской болезнью, в отличие от мадам Бланж.
Потом беседу возглавила Мария, упоминая об интересных случаях, которые происходили у неё в институте. Она так же рассказывала о городе, в который они должны были сегодня прибыть, так как единственная из присутствующих была его уроженкой, воспитанницей, и, почти постоянной, жительницей. Габи не любила такие познавательные россказни, поэтому отдёрнула маленькую занавеску на окошке, сквозь которое обычно обращались к кучеру, в случае надобности. Но она не собиралась к нему обращаться, а напротив, пытаясь не замечать его, сквозь его спину, старалась разглядеть маркиза Сержио, что было совсем непросто.