Королевская страсть (Цыганский барон)
Шрифт:
Мара ощутила такое острое разочарование, когда ей помешали достичь цели, что это можно было счесть просто непристойным. Она старалась внушить себе, что всему виной страх, мысль о том, что драгоценное время уходит, но в глубине души сама в это не верила. Впрочем, это не имело значения. Осталось одиннадцать дней. Всего одиннадцать дней. Она должна использовать их с толком.
Она не пробыла в своей спальне и нескольких минут, когда раздался стук в дверь. В ответ на ее приглашение в комнату вошла Джулиана. Златокудрая красавица замешкалась на пороге, закусив нижнюю губу.
— Можете меня прогнать,
— Прошу вас, входите.
— Спасибо. — Взметнув юбками, Джулиана повернулась и плотно прикрыла за собой дверь.
— Я сегодня утром подумала, — призналась Мара, — что вы, наверное, захотите взять на себя управление домом вашего брата. Вы об этом хотели со мной поговорить?
— Боже милостивый, конечно, нет! Я вовсе не увлекаюсь домашним хозяйством, — беспечно ответила Джулиана.
— Я не хочу узурпировать ваши привилегии. Хватит того, что я отняла у вас ваши комнаты.
— О, прошу вас, чувствуйте себя как дома. Кстати, о доме. Я хорошо помню свои впечатления от последнего посещения этой резиденции и могу сказать, что вы сотворили настоящее чудо. Ни за что на свете я не посмела бы вмешаться.
— Но тогда… чем я могу вам помочь? Джулиана пожала плечами:
— Не знаю. Это был просто порыв — прийти к вам и сказать, что я вовсе не хотела вас обидеть. Я хотела только уколоть раздутое самомнение моего дорогого братца. Слишком уж много он о себе воображает.
Мара провела гостью в примыкающую к спальне малую гостиную и жестом предложила ей кресло. Джулиана со вздохом уселась, сняла шляпу и бросила ее на пол рядом с собой.
— Вы с ним все время ссоритесь?
— Ну, не все время, но довольно часто.
Мара много раз задумывалась над тем, каково бы это было — иметь брата или сестру, представляла себе, как они играли бы вместе, выступая единым фронтом против внешнего мира. О ссорах она как-то не думала. Она уже открыла было рот, чтобы поведать об этом Джулиане, но вовремя спохватилась. Это был бы опасный предмет для разговора, учитывая, что она не помнит своего прошлого.
— Родерику обычно удается поссориться со всеми, кроме нашей матери. Мама терпеть не может, когда повышают голос, и обычно не использует слово как оружие, в отличие от всех нас. Но если довести ее до крайности, она может уничтожить вас одной фразой.
— Я обратила внимание на странные обороты в речи Родерика, да и в вашей тоже, — сказала Мара.
— Это у нас от отца, — поморщилась Джулиана. — Я стараюсь следить за собой, а Родерик даже не пытается. Слышали бы вы его, когда он говорит с отцом! А впрочем, лучше вам этого не слышать. Когда они спорят, посторонним лучше держаться подальше: их слова похожи на шрапнель. А мама вечно оказывается между ними. Мне кажется, хотя точно я не уверена, что Родерик потому и покинул Рутению, чтобы она не страдала от его стычек с отцом. Они причиняли ей слишком много боли.
Джулиана говорила об Анжелине, королеве Рутении, крестной матери Мары. Мара решила окольным путем разузнать о ней побольше.
— Значит, Родерик враждует с отцом?
—
— Это очень жестоко, — нахмурилась Мара.
— Да, но это полезно. Родерик прекрасно справился. Он со своей гвардией наводит ужас на половину королевских дворов Европы.
— Ужас?
— Их называют Корпусом Смерти. Разве вы не знали?
Мара отрицательно покачала головой. В душе унее росло тревожное чувство, хотя она сама не понимала почему.
— Чем они занимаются?
— Дерутся, я полагаю. Они всегда оказываются там, где назревают неприятности. Как-то раз я слыхала, что они помогают готовить специальные отряды охраны для королевских домов, что-то в этом роде. В наши дни политические убийства стали чем-то вроде эпидемии. Каждый должен обороняться от них, как только может.
— Не понимаю: если гвардия учит других защищать и охранять королевских особ, почему же она вселяет страх?
— Все дело в том, как они это делают. Они не только учат других гвардейцев оттачивать военное мастерство, они проникают повсюду, собирают сведения, заводят дружбу с любыми политическими группировками, чтобы понять, кто представляет подлинную угрозу. Кое-кто утверждает, что с помощью подобной тактики они могут с одинаковой легкостью как спасти, так и свергнуть любое правительство. Бывали случаи, когда на основе полученных ими сведений Родерик приходил к выводу, что лучше привести к власти оппозицию. Это все равно что пустить волка в дом через заднюю дверь, чтобы отогнать стервятников от парадного входа. Отсюда и название.
— Корпус Смерти, — шепотом повторила Мара и содрогнулась.
В наступившей тишине послышался легкий стук в дверь. Мара вскинула голову.
— Войдите.
В комнату вошла Труди.
— Извините за беспокойство, мадемуазель, я только хотела…
Увидев Джулиану, она смолкла и напряглась всем телом. Джулиана выгнула бровь и поднялась.
— Не обращайте на меня внимания, я как раз собиралась уходить.
— Нет-нет, не уходите, — попросила Мара. Ей так и не представилась возможность расспросить принцессу об Анжелине. — Может быть, Труди не откажется присоединиться к нам? Мы выпьем шоколаду с пирожными и немного поболтаем.
— У меня времени нет, — холодно отказалась Труди. — Я только хотела спросить, нет ли у вас какой-нибудь мази или притирания мне на лицо. Этторе говорит, что-нибудь нужно сделать, чтобы шрама не осталось.
— Очень жаль, но у меня ничего нет… — начала Мара.
— У меня есть, — улыбнулась Джулиана. — Самая действенная мазь на свете! Идем со мной, я ее поищу.
— Я бы не посмела…
— Чушь. Мы, женщины, должны стоять друг за дружку. Я готова разорвать Родерика на части! Как он посмел коснуться твоего лица! Он мог бы запросто ранить тебя в руку, если уж ему так хотелось! Поверить не могу, что он был так неосторожен!