Королевские цацки
Шрифт:
– Рыдал?
– Честное слово, я сама была поражена тем, какую бурю чувств вызвало в нем мое решение. Обычно Борис бывал очень сдержан. Я бы даже сказала, суховат в выражении своих эмоций. Эта сторона нашего с ним брака меня никогда не устраивала. Сама я человек эмоциональный и ранимый. Мне необходимо чувствовать своего партнера, его мысли, его чувства. А Борис был закрыт от меня. И это еще одна причина моего разрыва с ним! Мне необходимо, чтобы меня обожали. Вот мой Добрыня…
На этом месте тетенька осеклась, видимо сообразив, что ее Добрыни больше нет в живых, и неожиданно
– Это невыносимо! – повторяла она сквозь слезы. – Он меня обожал. А я обожала его! Мы могли быть так счастливы вместе! Только такой жестокий тиран мог прервать наше зарождающееся счастье. Ненавижу Бориса! Я его ненавижу!
– Но почему вы так уверены, что это убийство – дело рук вашего бывшего мужа? Ведь сколько времени прошло с тех пор.
– Время не властно над истинными чувствами, – высокопарно произнесла Коровкина. – А Борис не забыл меня. Он каждый месяц звонит мне по несколько раз и умоляет вернуться к нему. Умоляет о встрече, о свидании. Постоянно зовет в рестораны. Говорит, что жить без меня не может. Что готов простить мне все, лишь бы я вновь была с ним.
– А вы?
– Разумеется, я отвечала ему всегда отказом. К чему нам возобновлять наши отношения? Они исчерпали себя, едва начавшись! О! Теперь я поняла, почему Борис задержался со своей местью моему Добрыне! Все это время Борис надеялся, что я все же вернусь к нему. Но я не могла… Даже если бы знала, что от этого зависит жизнь Добрыни… Нет, я бы все равно не смогла жить с нелюбимым человеком. Но как он мог? Ведь я предложила ему взамен свою дружбу. Неужели моя дружба не стоит жизни Добрыни?
Подруги слушали весь этот бред и только растерянно хлопали глазами. Борис так обожал эту несуразную даму, что унижался перед ней? Звонил, умолял, рыдал, просил вернуться? В последнее подругам вообще не верилось. Вот если бы подругам повезло избавиться от этой дуры, то они бы прыгали до небес. И уж конечно, никогда в жизни не позвали бы эту чокнутую особу назад в свою жизнь.
– Тут что-то не то, – прошептала Леся на ухо подруге. – Тетка явно привирает.
– Фантазирует.
– Не может быть, чтобы Борис так уж ее обожал.
– Он и женился-то на ней только потому, что его родители так хотели.
– Никакой любовью в этом браке и не пахло.
– Ага. Я тоже так думаю. Но фантазия у этой тетки еще та, дай боже каждому!
– Думаешь, Бориса не огорчил ее уход?
– Прямо и не знаю, что думать. Тетка твердит, что он был безутешен.
– Интересно, что нам скажет по этому поводу сам Борис.
Услышав эту фразу, Кира встревожилась:
– Погоди, ты ведь не собираешься прямо у него спросить, он это или не он убил Витязя!
– А как же тогда быть?
– Надо действовать осторожно. Если Борис – убийца, то своими расспросами мы можем спугнуть его.
Однако подругам стоило большого труда внушить ту же мысль Коровкиной. Мадам рвалась в бой, рвалась поговорить с бывшим мужем.
– Я должна выплеснуть свои эмоции! – твердила она. – Добрыня любил меня одну! Обожал меня! Боготворил! Да,
Подруги уже поняли, что переубедить эту тетку не получится. Мадам Коровкина жила в своем собственном мире, в котором ее обожали сразу два красивых мужчины. И еще девушки поняли, что оставлять женщину без присмотра сейчас нельзя. Стоит Коровкиной остаться одной, как она тут же помчится звонить своему бывшему мужу. И конечно, никакой конспирации не получится.
Поэтому подруги повезли Коровкину сначала к ней домой, а потом Леся осталась с ней под предлогом моральной поддержки. А Кира отправилась к родителям Бориса. Коровкина в разговоре проронила фразу о том, что ее собственные родители были дружны с родителями Бориса. А от себя подруги домыслили, что наверняка родители Бориса и Светланы были не просто дружны, раз уж те попросили родителей Бориса взять в невестки свою странную дочь и получили согласие.
– Скажи, будь ты мужчиной, женилась бы ты на Коровкиной?
– Ни за что в жизни!
– А вот Борис женился. Почему?
Ответ оказался прост, как все гениальное.
– Бедная Светланочка с самого детства была немного странной девочкой, – грустно сказала мама Бориса. – Но что поделаешь, родню не выбирают.
– Родню? Так Светлана ваша родственница?
– Она дочь моей двоюродной сестры. Не очень близкое родство, но мы с ее матерью были с самого детства очень дружны. И мой муж быстро нашел общий язык и даже подружился с мужем Марины. Можно сказать, мы с родителями Светочки всегда, всю свою жизнь дружили семьями.
– Так-так. И это заставило вас выбрать Светлану себе в невестки?
– Ну… можно сказать, что и так.
Мать Бориса настолько явно пыталась уклониться от темы женитьбы своего сына, что это не могло не навести на мысль о том, что тут имеется что-то подозрительное.
– Борис был влюблен в свою невесту?
– Что?! Влюблен? О нет! Ну что вы! Боря всегда относился к Светлане, как… Как к своей сестре, каковой Света для него, собственно говоря, и являлась.
– Что же заставило его заключить этот брак?
– Понимаете… Наверное, вы уже поняли, что Светлана не вполне адекватный человек.
– Да уж. В голове у нее страшные тараканы.
– Ну, тогда вы легко поймете, что я сейчас пытаюсь вам сказать. Светочка всегда была такой. Она хорошая девочка, но поймите меня правильно, она очень на любителя.
– Да уж.
– Но у нее есть свои представления о том, что хорошо и что плохо, что правильно, а что нет. Родители Светы перед смертью взяли с нас слово, что мы присмотрим за их дочерью. Светлане уже тогда исполнилось тридцать с хвостиком. Никакой надежды на то, что кто-то возьмет ее замуж, у нас не было. Света очень впечатлительная натура, и смерть обоих ее родителей, которые преставились практически одновременно, совсем выбила ее из колеи. Одно время мы даже опасались, как бы дело не кончилось психиатрической лечебницей. Но, к счастью, все обошлось.