Королевский гамбит (Прогрессор)
Шрифт:
«Этого не может быть, — сказал Барон. — Белые субмарины по реке не пройдут. Нужно знать фарватер, нужно иметь карты промера глубин…»
«Вот именно за этим и идут разведчики», — кивнул Странник.
«А ты что думаешь по этому поводу, Канцлер?» — спросил Барон.
И тогда Канцлер собрался с духом и заставил себя мыслить как прежде — четко и трезво, по-военному. Он сказал:
«Если субмарины найдут дорогу к Рудному району и высадят там десант, они получат решающее стратегическое преимущество в войне, и тогда континенту — конец! Островная Империя будет править Миром».
«Но
«Надо прикрыть Рудный район Боевым Легионом, — сказал Канцлер. — И перехватить разведчиков».
«Но мы не знаем точно, где их искать, — возразил Барон. — А Боевой Легион нужнее здесь, в столице. Иначе нам не справиться с бунтовщиками».
«Разведчиков нам помогут обнаружить подпольщики. Они контролируют почти все Заречье, — сказал Странник. — А рудники должна прикрыть армия».
«Но война еще не закончилась!»
«Дергунчик прекрасно справится с переговорами — это у него в крови. Перемирие — вопрос дней. Тебе, Барон, поручается контроль за побережьем. Там снова активизировались пираты, а они, как известно, первые пособники Островной Империи. Надо срочно восстановить систему патрулирования побережья. Островитяне могут воспользоваться неразберихой и захватить плацдармы, а то и Порт».
«Но это же военная задача. Это скорее для Канцлера… — Барон явно занервничал. — А я бы мог заняться разведчиками…»
«Разведчиками займутся мои люди, — жестко сказал Странник. — Канцлер будет наводить порядок здесь, в столице. Дергунчик после заключения перемирия с хонтийцами организует оборону Рудного района. Все ясно?»
Барон сник и кивнул. Канцлер тоже кивнул и подумал, что хорошо бы Странник сломал на Островной Империи шею. Бог с ним, с Рудным районом. Можно, в конце концов, и с островитянами договориться. А вот со Странником договориться не получится. Он властью делиться ни с кем не станет. Что ж, время покажет, кто самый хитрый и живучий. А пока сделаем вид, что главный — Странник.
А Странник смотрел на этих, в общем-то неглупых и не бесталанных людей, и думал, что, к сожалению, перевоспитать их — дело безнадежное, и даже надеяться на них в общей беде не стоит. Они привыкли предавать и других отношений себе не представляли. А с предателями во все века и везде поступали одинаково.
— Входим в устье Мертвой реки, командор! — радостно доложил вахтенный офицер.
— Глубина погружения?
— Двенадцать метров.
— Скорость?
— Девять миль… Сильное встречное течение, командор. Прикажете включить носовые моторы?
— Нет. Идем только на кормовых. Подняться до перископной глубины.
Максим стоял рядом с капитаном и с уважением наблюдал за слаженной и четкой работой дежурной команды. Прирожденные моряки! Отважные солдаты. Серьезный противник… Тем важнее сорвать тайный план адмирала Тимасса. Иначе все обернется еще одной большой кровью. Очень большой.
Субмарина ощутимо подалась вверх. С потолка на капитанское возвышение опустилась труба перископа. Командор откинул фиксаторы и припал к окулярам. Сделав полный осмотр панорамы, он уступил место Максиму:
— Извольте ознакомиться, ленд Гален.
Максим с интересом заглянул в перископ. Местная
Прямо по курсу в темные океанские воды врезался клин более светлой, мутноватой речной воды. Субмарина держалась точно посередине устья, которое достигало ширины нескольких сотен метров. Оба берега Голубой Змеи были здесь пологими и песчаными. На левом, северном, метрах в двухстах от устья темнел уродливый горб капонира, обнесенный колючей проволокой. На правом, южном, виднелись остатки такого же капонира, полузанесенные песком. Далеко по дюнам с севера к капониру катился танк.
Субмарина медленно вошла в устье реки. Максим убрал перископ.
— Какова здесь глубина?
— Двадцать восемь метров, ленд! — тут же откликнулся вахтенный офицер.
— У штурмовой субмарины одна осадка шесть с половиной метров, — сказал Максим.
— Зато скорость почти сорок миль в час. Даже против течения! — гордо сообщил командор.
— А нам нужна скрытность!
— Но двадцать восемь метров, ленд Гален!.. Высота штурмовой субмарины вместе с надстройками составляет десять с половиной метров. И на перископной глубине она свободно…
— Это всего лишь устье, командор! — веско сказал Максим. — Посмотрим, как пойдет дальше.
Дальше на протяжении десятков миль река, по-прежнему широкая и величавая, несла свои воды среди песков. Глубина ее также почти не изменялась. Субмарина миновала остатки нескольких мостов, говоривших о том, что здесь когда-то шла активная жизнь. Русло реки почти не имело изгибов и излучин, поэтому развалины увидели издалека.
Впрочем, в этих грудах камней и ржавых остатках арматуры, торчавших из песка, трудно было признать шумевший здесь когда-то большой город. Ни одного хотя бы частично уцелевшего здания или его остова. Сплошные руины. Они протянулись вдоль левого берега реки километра на три, а дальше неожиданно открылось совершенно ровное огромное поле. Его поверхность, лишь кое-где прикрытая песком, тускло блестела, как черное бутылочное стекло.
Командор Зелусс, первым заметивший страшную проплешину, гулко сглотнул и сказал:
— Воздушный был. Килотонн двести.
— Если не больше, — хмуро процедил, еле сдерживаясь, Максим. — Зверье! Одно зверье кругом…
— Ваша правда, ленд Гален. Определенно они тут, на материке, с ума посходили.
Максим шумно выдохнул, приводя нервы в порядок, и спросил:
— А вот скажите-ка мне, командор, если бы у нас появилось вдруг такое оружие, что бы, по-вашему, сделал с ним император?
Капитан озадаченно посмотрел на него, сильно потер уши обеими руками, и неуверенно ответил:
— Применил бы против врагов Империи…
— То есть против государства Огненосных Творцов?
— Ну… да, наверное.
— То есть швырнул бы эти килотонны на города и веси, на женщин и стариков, на крестьян и рыбаков?..
— Ну-у… — командор Зелусс окончательно смешался, стал пунцовым и не знал, куда девать руки, все время тянувшиеся к ушам. — Зачем же сразу на женщин?.. Дети… При чем тут дети?!.. Хотя, конечно, враги…