Королевский гамбит
Шрифт:
Красс изучал меня своим холодным взглядом.
— Деций, мы слишком долго терпели твое безрассудное и чреватое всякими неприятностями поведение. И надо сказать, делали это в основном из уважения к твоей семье и твоему отцу, городскому претору. Он просил освободить тебя от дальнейшего исполнения своих обязанностей, ибо хочет, чтобы ты сопровождал его в Испанию. Мы решили удовлетворить его просьбу.
С этими словами он протянул мне свиток с двумя печатями — сенаторской и консульской.
— Это приказ о твоем назначении. С
— Морское путешествие в декабре равносильно смертному приговору, — взяв свиток, заметил я.
— Существуют и менее приятные способы проститься с жизнью, — сказал Красс. — Советую тебе расщедриться на жертву Нептуну. Возможно, это поможет благополучно добраться до места назначения.
— Вот только есть одно «но», — не удержался от замечания Помпей. — Боюсь, тебе будет несколько сложно добраться до городских ворот. У Публия Клавдия, или Клодия, как он теперь предпочитает себя называть, на тебя большой зуб. Не исключено, что завтра тебе предстоит встретиться с его людьми.
— К тому же, — добавил Красс, — насколько я знаю, Макрон приказал своим людям в ваши дела не вмешиваться, что касается и этого шельмеца Милона. Учитывая вышесказанное, тебе лучше прихватить это с собой.
Он бросил мне кинжал с перчаткой, и я на лету их поймал.
— Утром они могут тебе весьма пригодиться.
— Все, Деций, — отрезал Помпей, вновь обращаясь к своей бумажной работе. — Желаем удачи.
Когда я вышел из здания курии, отец меня встретил с каменным выражением лица. Тем не менее, увидев меня, он исторг вздох облегчения. К моему удивлению, рядом с ним стоял Тит Милон.
— Я узнал, что тебя повели из Мамертинской тюрьмы сюда. И подумал, что могу тебе пригодиться.
— Интересно, происходит хоть что-нибудь в этом городе, чтобы это не стало известно тебе? — осведомился я.
— Я стараюсь держаться в курсе всех событий.
— Расскажи, что там было, — попросил отец.
— Можно сказать, я получил отсроченный смертный приговор.
По дороге я рассказал им о своем разговоре с консулами и обо всех обстоятельствах, открывшихся мне в ходе расследования убийств. Правда, чтобы пощадить чувства отца, имя Гортала я решил не упоминать.
— Что ж, — заключил отец, — все вышло даже лучше, чем ты ожидал. Конечно, путешествие по морю в такое время года достаточно рискованно. Но можно, к примеру, взять курс на север и плыть вдоль побережья, чтобы при первых признаках плохой погоды была возможность пришвартоваться.
— Полагаю, по дороге в Остию скучать мне не придется.
Я рассказал своим спутникам о той угрозе, которая меня подстерегала со стороны Клавдия.
— Боюсь, на этот раз я не смогу тебе помочь, — сказал Милон.
— Да, знаю.
— Во всяком случае, Публий больше не рискнет разделаться с тобой
— Одного не могу понять, — сказал я. — Почему они проявили ко мне такую снисходительность? Да, я не сделал ничего плохого и прилежно исполнял свои обязанности, однако это еще не повод для проявления благосклонности. В особенности когда речь идет о людях, которые ни перед чем не останавливаются.
Ответ Милона меня удивил.
— Просто у них сегодня хорошее настроение. У тебя тоже было бы не хуже, сорви ты такой куш, как они.
— Да, и по этой причине я настаивал на том, чтобы у вас состоялся разговор именно сегодня, — вмешался отец. — Мне казалось, что сегодня счастливый день.
Я был заинтригован.
— А что, собственно, сегодня произошло?
— Сегодня утром было оглашено завещание покойного Сергия Павла, — ответил отец. — Львиную долю имущества он оставил консулам и прочим магистратам. Должен сказать, — при этом он старался скрыть свое ликование, — что большую щедрость покойный проявил и по отношению ко мне.
— Кроме того, он дал вольную всем своим рабам, — добавил Милон. — Освободил всех до единого, а их у него были тысячи. Каждому из них он завещал небольшое денежное содержание, чтобы они могли начать достойную жизнь. Остальные средства распределил между консулами и преторами.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы переварить услышанную весть.
— Вот так Сергий Павел! — воскликнул я. — До чего же оказался хитер и умен, ублюдок! Теперь понятно, почему он ежегодно переписывал свое завещание. Чтобы поделить свое наследство между членами магистрата, которые каждый год сменялись. И чтобы при вступлении завещания в силу ни у кого не было никаких вопросов относительно освобождения рабов.
— Да, — подтвердил отец, прочистив горло. — Воля покойного составлена так мудро, что устраняет все возможные препятствия при их освобождении. Думаю, что по этому поводу не возникнет никаких споров.
Я так хохотал, что слезы ручьем лились у меня по лицу. Давно мне не было так легко на душе. Павел лишний раз доказал, что Рим по-прежнему производит на свет достойных людей даже в обличье богатых, толстых и питающих слабость к алкоголю вольноотпущенников.
Когда мы подошли к жилищу моего отца, перед тем, как пожелать мне спокойной ночи, он сказал:
— Ты хорошо исполнил свой долг, Деций. Большей похвалы из уст своего родителя я еще никогда не слышал.
Милон проводил меня до дома и, прежде чем отправиться своей дорогой, произнес:
— Мне очень жаль, но я ничем не смогу тебе помочь завтра.
— Я тебе и так благодарен за все, что ты для меня сделал, — искренне заверил его я. — В худшем случае, завтра мне придется довершить то, что я не успел закончить на Форуме. Я имею в виду Клавдия.
Я увидел, как в темноте сверкнули его белые зубы.