Королевский крест
Шрифт:
— Не подумайте, что жалуюсь, — произнесла Анна, — но мне уже довелось хлебнуть куда больше. Я совершила много ошибок… их не исправить, но… — Девушка подняла голову, и глаза встретились: ее и шаса. — Я считаю, что имею право кое-что изменить. Я достаточно заплатила за свои ошибки.
— Не боитесь совершить новые?
На лице Анны не дрогнул ни один мускул. Лишь черные глаза стали чуть холоднее.
— Не боюсь.
— Ну что ж… Я обещал вам помочь, и я не буду отказываться от своего слова. — Генбек кашлянул. — В разработке оперативных планов я не
— Меня смущает рассказанная Сантьягой история, — медленно сказала девушка. — Почему «Повелитель Вероятностей» позволил Копыто проиграть?
— Ваш друг должен был выиграть, — пожал плечами старик. — Колода Судьбы куда мощнее какого-то там «Повелителя».
— Возможно… — Анна посмотрела на часы — время еще есть. — Но я хочу быть уверенной… Можно попросить вас подобрать книги об артефактах типа «Повелителя»?
— Конечно. — Хамзи направился было к стеллажам, но, вспомнив что-то, обернулся к девушке: — Кстати, в прошлый раз я забыл рассказать вам один интересный факт. В тысяча девятьсот двадцать первом году концы убедили Великие Дома запретить ВСЕ игровые артефакты, произведенные до этого времени.
Читать отобранные книги Анна отправилась в кабинет Генбека, девушка не хотела, чтобы кто-нибудь увидел ее, изучающую материалы по игровым артефактам, а потому охотно согласилась на предложение старика. У хозяина же магазина были свои резоны, чтобы не пускать Анну в хранилище: там прятался Харций. Точнее, это Хамзи определил, что он прячется, ибо поведение конца резко отличалось от обычной манеры общения представителей веселой семейки. Харций был бледен, грустен, а иногда даже клацал зубами. Он позвонил Генбеку в семь утра, умолил впустить в хранилище, обещая оплатить визит по двойному тарифу, и с тех пор не поднимал головы от книг по играм и игровым артефактам. Именно это подозрительное совпадение заставило осторожного Хамзи не пускать в хранилище Анну.
— Ты закончил?
Генбек задал вопрос негромко, но задумавшийся конец не услышал приближения шаса, а потому подпрыгнул на стуле так, словно ему на колени бросили гадюку. Несколько книг свалилось на пол.
— Осторожнее, — укоризненно проворчал хозяин магазина, поднимая свою собственность.
— А ты не пугай!
— Что это ты такой нервный?
— Спал плохо.
— Ну, тогда понятно, — покачал головой Хамзи. — Так ты закончил или нет?
— Разумеется. Закончил. Спасибо.
Конец рывком выдернул из бумажника карточку «Тиградком» и протянул хозяину магазина. Пальцы у него дрожали. Концу хотелось остаться здесь навсегда, в теплом и уютном книгохранилище, таком спокойном и безопасном.
Ибо за дверями его ждал страшный мир.
Жилой комплекс «Воробьевы горы».
Москва, улица Мосфильмовская,
6 ноября, суббота, 11.02
Никита
Снов Крылов не видел. Глаза открыл в дурном расположении духа. Даже поморщился кисло, убедившись, что на самом деле проснулся — под одеялом было гораздо лучше, безопаснее. Но поднялся, оделся, добрел до кухни, сделал кофе.
«В конце концов, что особенного случилось? Стреляли? Не в первый раз».
На самом деле не в первый раз. В жизни Никиты случались напряженные моменты. Давно, конечно, годы и годы назад, в молодости, когда он только начинал путь к славе. Когда ввязался в драку за свой кусок пирога, в жестокую грызню, призванную отделить зерна от плевел, выделить наиболее умных, хитрых, приспособленных — и пропустить их вперед, наверх. А остальных… или обратно вниз, или на кладбище.
«Неужели я стал слабым? Четыре… нет, пять раз, включая вчерашний, я видел направленный на себя ствол. Но ни разу еще не просыпался наутро НАСТОЛЬКО испуганным. Разжирел? Не рановато ли? Загрызут…»
Нет, причина неуверенности заключалась в другом.
В том, что на этот раз от него ничего не зависело.
Теперь все решал расклад «Королевского Креста», то, как лежат карты в Колоде Судьбы. В проклятой Колоде!
«Не паниковать! Возьми себя в руки!»
Но не получалось. Не удавалось справиться с подступающим к горлу комком страха. Обыкновенного страха, извечного спутника человека, неспособного бороться. Или думающего, что он неспособен бороться. Расплескивая на ходу кофе, Никита быстро прошел в кабинет, посмотрел на стол — Барабао не было — и присел перед разложенным пасьянсом.
«Надо проверить расклад. Надо проверить расклад! Был мой ход… Сколько прошло времени? Мне надо закончить ход…»
Он потянулся к Колоде, но остановился. Убрал руку. Медленно сменил позу: сел на пол, скрестив ноги по-турецки, не отрывая взгляд от Колоды, сделал большой глоток кофе.
Кто знает, какая карта лежит сверху. Что скрывает рубашка? Возможно, положение улучшится. Возможно — наоборот. Крылов попробовал сосредоточиться и понять, какие карты ему нужны, а какие он не хотел бы видеть. Но для этого надо было вспомнить все сыгранные карты, что при затяжной игре двумя колодами оказалось непростой задачкой.
— Выпить, конечно, не принес.
Крылов поднял голову: маркиз сидел на столе, в своем обычном — когда только успел построить! — кресле из книг.
— Не мешай.
— Вижу, ты стал смотреть на игру несколько иначе, — хмыкнул Барабао. — А ведь я тебя спрашивал: понимаешь ли ты, во что ввязался? Что ты отвечал? Отвечал, что понимаешь… — Лицо кукольного маркиза скривилось. То ли жалостливая улыбка, то ли презрительная гримаса. — Вот теперь ты действительно все понимаешь.
Теперь Никита действительно кое-что понял.