Королевский наместник
Шрифт:
— Ты, давай, ведай всё, — сурово вмешалась Кая, — ни одной девуле не нужен парень, который не умеет работать язычком.
— Да, когда-когда она вернется? — заголосили Риса с Верлитой, проникнувшиеся грустной историей любви.
— Когда на шпагат сядет, — с каменным лицом сказал я. — Исхирос каждое воскресенье ждет её на своем месте рыбалки. Но видать пока у неё не получается.
— Наверно красивая русалка была, — вздохнула Аиша.
— Аха, — согласился я, — по словам знатоков, только они могут привлекать парней, не раздвигая ног.
После
— Ничего не говори, друже. Удивительное сочетание холодности, высокомерия, красоты и девичьей наивности. Тоже в первый раз, когда увидел принцессу долго не мог сказать ни слова.
— Неожиданно вышло, — стыдливо прошептал Исхирос, не обращая внимания на мои нелестные слова, — оборачиваюсь, а моя статуя стоит перед глазами как живая.
Вот же чертов извращенец. Это хорошо на каучук здесь спроса нет пока. Зная наших «умельцев», страшно представить, что они из резины сотворят.
— Ты не забудь, — сказал строго, — свою статую в свободное от работы время вырезать будешь. Иначе эти три кубометра мрамора, которые я тебе обещал, не прибудут.
Мне до жути интересно, что у него получится, но делать статую принцессы в ущерб интересам города, я не позволю. Микеланджело высекал Пьету больше года в натуральный рост. У Исхироса три кубометра обработать года четыре уйдет. Хотя, что я могу знать — он же не Микеланджело. Может лет десять?
Я с сомнением посмотрел на него.
Макет из талькового сланца у него уже стоит, очертания фигуры видны. Это за свободную неделю, он соорудил. Мне, кстати, для той глыбы пришлось каменщиков тревожить и лошадей из конюшни городской выделять, чтобы привезти расколотую заготовку за десять километров из карьера до Самура. Кузнец — человек нужный и как мастер очень хорош. Мне не жалко, да и посмотреть на нового Микеланджело интересно. Искусство — вечно. Но насколько же он хорош? Поделок у него полно: из дерева, алебастра, талька. Но не в три метра же громадины. Там один вес такой скульптуры тонн за двенадцать выйдет.
— Знакомься, Зиг Бердан, — представил я новичков, скромно стоявших рядом и, не промолвивших ни слова, перед лицом королевской крови, — Марий Паликан, Адри Соред. Часовщик, кузнец и живописец. Все будут работать с тобой, бумаги подписаны, о секретах они в курсе.
— Вес гири ты уже подобрал? — спросил я его рассматривая наш прототип на стене.
Циферблат часов у нас вышел три на три метра, весь механизм был из железа, только анкерная вилка была со стальными зубцами. Дешево и сердито. Проще даже чем солсберийские часы, выставленные в одноименном соборе — они не отбивали время. Нафиг, такое счастье, мой кабинет прямо под ними будет — я оглохну через неделю. Вот циферблат был, вернее будет, роскошным, его сам Адри Соред распишет светлыми красками под герб Шайна.
Самой гири, которой запускала ход часов, еще не было. Мы с кузнецом подбирали её вес, подвесив большую бочку с водой, из которой
— Еще не уверен, — ответил Исхирос, — но больше ста килограмм выходит.
Для поднятия груза на прежнюю высоту у нас было система с крутящимся колесом, но будущий часовщик, в любом случае, станет бодибилдером.
— Всё, — решил я, — дальше разбираешься сам. Иначе то меня Аиша меня замочит. Или заморозит. Ну вы знаете, парни, что девчули могут учудить, если им покажется что их не уважают и заставляют ждать.
Они знали, потому безропотно промолчали. Обсуждать вероятные действия принцессы моветон.
— Ах, да, — вспомнил я, — подбери Джиро доспех, щит и меч, сегодня он с нами на возвышение едет.
Вышеупомянутый персонаж удивился, но исполнительно возник перед кузнецом. Нравится мне он: глупых вопросов не задает и всегда скоблит обувь о декроттуар перед моим домом. И вообще, мы в ответе за тех, кого приручили.
— Догонишь нас, Джиро, — бросил ему уходя, — южная дорога одна, после пляжа налево и через канатный мост.
Я выкатился навстречу пронизывающему ветру и такому же взору своих девчуль. Мы прикатили в кузницу на карете, с королевской охраной, потому зеваки, хотя и не собирались в кучу, но делая вид, что ищут потерянную монету на дороге или рассматривают свежую трещину на старом доме потихоньку собирались молчаливой фанатской группой. Толпой я бы даже выразился.
Аиша почему-то не очень такое любит. За собой вести на штурм ратуши или монстров, всегда пожалуйста. Но когда она не контролирует ресурс и использовать его не может — подбешивается. Или просто не любит, когда на неё глазеют.
Я еще разберу её сложный характер на атомы под своим душевным микроскопом. Попозже.
— Ваше высочество! — громко выкрикнул я, — ревизия мастерских показала, что преданность королю выросла на сто сорок шесть процентов! Слава королю и принцессе!
Толпа дружно меня поддержала, и Аиша смягчилась.
— Залезай уже в карету, королевский угодник, — проворчала она.
— Ого, — восхитился я, карабкаясь к ней, — да меня никак опять повысили?
— Я тебе еще пульс повышу, — пошутила Аиша, приходя в хорошее настроение, оттого что я наконец разместился между двумя красавицами, и карета тронулась в путь.
— Приготовишь бенто? — невинно спросил я, — получишь новый титул Пышногрудая, откроешь закон королевской силы?
— Джерк Хилл, ты злой! — надулась за сеструлю Кая.
— Это я злой, — вознегодовал, — да я самый добрый! Даже если кто найдется в мире добрее — убью его и снова стану самым добрым.
Аиша, собиравшаяся обидеться, передумала.
— Какой закон королевской силы? Сила короля в своих одаренных. — сказала она.
— Эти одаренные живут же на что-то, покупают оружие, имеют время на тренировки, монеты на артефакты, способности к быстрому и качественному возвышению, возможности собрать ополчение в случае войны.