Королевский пират

Фейст Рэймонд Элиас

Калис едва заметно усмехнулся, давая понять, что это предупреждение было излишним. Николас кивнул ему и обратился к Гуде:

— А ты останешься здесь, со мной. Люди первоправителя ожидают увидеть здесь мертвые тела. Мы не станем их разочаровывать и притворимся покойниками. А когда они приблизятся к повозкам, мы ударим им в тыл. — Гуда молча кивнул. — А ты, Амос, — продолжал принц, — будешь командовать теми, кто отправится за холм. Разбейте там лагерь и разведите костры, чтобы зарево было видно даже отсюда, со двора трактира. И расположите их так, чтоб огонь ярко осветил всадников,

когда те поднимутся на вершину холма. — Амос с ухмылкой отдал Николасу честь и, повернувшись, зашагал к своим матросам, чтобы сделать необходимые распоряжения.

— А тебе, Гарри, — Николас ласково улыбнулся своему бывшему оруженосцу, — я поручаю едва ли не самую важную часть всей операции. Ты отправишься к берегу, за пристань, в высокие камыши, вместе с пленницами, и будешь следить, чтоб они ненароком не показались на глаза солдатам первоправителя и вообще ничем не выдали бы своего присутствия.

Гарри разочарованно вздохнул, но ни единым словом не возразил принцу.

— А я что должна делать? — спросила Бриза.

— Поможешь Гарри стеречь девчонок. И если Ранджана издаст хоть один звук, можешь снова ее придушить. Только, прошу тебя, не до смерти.

— А уж это как получится! — кровожадно усмехнулась Бриза.

Вскоре в просторном дворе трактира все пришло в движение. Лишь Праджи и Ваджа по-прежнему сидели у фургона.

— Если это будет тебе по силам, — сказал Николас, обращаясь к Праджи, — то помоги своему товарищу забраться в камыши и там схорониться. И побудь с ним вместе, пока все не кончится. Это единственное, чем ты сможешь нам помочь.

— Как бы не так! — запротестовал наемник. — К началу боя я уже буду в силах держать в руках меч. Ваджасиана мы укроем в котором-нибудь из фургонов, а я стану биться вместе с твоими людьми под началом этого вот уродца, — и он кивнул в сторону проходившего мимо Амоса.

Траск замедлил шаг и беззлобно огрызнулся:

— Прикусил бы ты свой язык, образина!

Сундуки, мешки и коробы Шингази пришлось снова спрятать в подвальную кладовую. Вскоре фургоны, а вместе с ними шестнадцать воинов и матросов, направились к холму за дорогой. Пленницы, которых Гарри и Бриза погнали в камыши за пристанью, напоминали стадо перепуганных овец. Когда солнце коснулось края земли, Николас и полтора десятка воинов уже распростерлись на пыльной земле во дворе трактира, изображая убитых.

Мрак сгущался. Люди первоправителя все не появлялись. Время тянулось с удручающей медлительностью. Левая нога Николаса предательски заныла и, чтобы боль унялась, он постарался о ней не думать и переключил свои мысли на другое. Николас стал припоминать мельчайшие детали спланированной им операции, прикидывая, не упустил ли он чего-нибудь важного, не совершил ли какого-нибудь просчета. Через несколько минут он уже и думать забыл о своей ноге, и боль прошла без следа.

Принц был так поглощен своими размышлениями, что, когда в воздухе неподалеку от того места, где он лежал, просвистела стрела и вонзилась в землю, он вздрогнул от неожиданности. Но ему понадобилось лишь мгновение, чтобы вернуться к действительности и вспомнить, что это означало. Вскоре вслед за этим где-то вдалеке послышался топот копыт. Воины первоправителя

во весь опор мчались к трактиру. Николас машинально сжал ладонью рукоятку меча.

Вот стук лошадиных копыт сделался громче. Всадники выехали на широкую поляну к югу от постоялого двора и осадили лошадей. Один из мужчин смачно выругался.

— Ну и где ж эти проклятые повозки?

— Не знаю, капитан, — с подобострастием отозвался чей-то хриплый, грубый голос. — Им давно уже надо было здесь быть.

— Смотрите, капитан, — вступил в разговор третий из воинов, — в небе зарево. Значит, там, за холмом, кто-то развел костер.

— Этим ленивым ублюдкам не под силу было проехать лишних четверть мили! — проревел тот, кого другие называли капитаном, и презрительно сплюнул на землю. — Ну, это ничего! Мы сами до них доберемся и сделаем то, за чем нас посылали! Вперед!

Николас услыхал лязг оружия, вынимаемого из ножен. Всадники пришпорили коней и ускакали прочь.

Николас проворно поднялся с земли и негромко, так, словно вражеские воины могли его услыхать, скомандовал своим людям:

— В атаку!

В считанные минуты они добежали до пыльной дороги и устремились к холму. У его подножия заняли позиции лучники. Когда конники поднялись на гребень, их силуэты, как и рассчитывал Николас, стали отчетливо различимы в ярком свете костров, которые разожгли по другую сторону холма Амос и воины, находившиеся под его началом.

— Стреляйте! — крикнул Николас. Всадники в тот же миг очутились под градом стрел, которые летели в них с обеих сторон. Амос, услыхав приказ Николаса, велел и своим лучникам вступить в бой. С десяток конников свалились наземь, сраженные меткими выстрелами.

Воины под командованием Амоса и Николаса быстро взбежали на вершину холма с обнаженными мечами в руках. Противники, ожидавшие легкой победы над шестнадцатью желторотыми мальчишками, вдобавок еще и хмельными, которые, по их расчетам, оставались стеречь фургоны, были вконец обескуражены этим внезапным нападением трех десятков опытных солдат.

Один из всадников попытался было покинуть поле боя, погнав свою лошадь вдоль гребня холма, но кто-то из лучников вскинул свое оружие и спустил тетиву ему вдогонку, и тот на всем скаку вывалился из седла со стрелой между лопаток.

Капитан конников хрипло выкрикнул команду. Все девять оставшихся в живых воинов направили коней вниз, в сгущавшуюся тьму. Они решили спасти свои жизни, уклонившись от сражения. Двоих выбили из седел пущенные им вслед стрелы, остальные, чтобы избежать подобной участи, низко пригнулись к лошадиным холкам и пришпорили коней.

— Стреляйте в лошадей! — приказал Николас. — Не дайте этим негодяям уйти отсюда живыми!

С вершины донеслись воинственные выкрики и лязг стали. Николас догадался, что те из вражеских воинов, кого стрелы лишь легко ранили, теперь поднялись с земли и вступили в бой с его людьми. А между тем к принцу на всем скаку приближался первый из цепочки конников. Николасу случалось прежде, в Крондоре, пешим драться на мечах со всадниками, но те сражались с ним далеко не в полную силу, опасаясь ненароком поранить сына своего господина. Теперь же пощады ему ждать не приходилось.