Королевский подарок

Гарвуд Джулия

И запах от него шел очень приятный. Она вздохнула. Нет, все-таки он не чудовище. Это признание сразу успокоило ее. И страх исчез. Она поняла, что не может ненавидеть его так, как хотела бы, и вдруг обнаружила, что улыбается. Да поможет ей Бог! Ей никогда не удавалось ненавидеть никого так, как она должна была бы ненавидеть этого человека. Некоторое время она обдумывала это открытие, и тут ей в голову пришла спасительная мысль. Ненавидеть его она не может – это было бы грехом. А вот превратить его жизнь в сущий ад за то короткое

время, что предстоит быть им вместе, вполне возможно. Странно, но эта мысль придала ей духа.

Ройс заслуживает самого сурового обращения с ее стороны. Ведь это он настаивает на том, чтобы увезти ее в Лондон, и уж она постарается причинить ему массу неудобств.

Николя переключилась на ребенка. Она прижала его к груди и поцеловала в макушку. Ульрик довольно засопел. Она рассеянно пригладила ему волосы, но светлый пушок тут же опять поднялся.

Ройс внимательно наблюдал за ней.

– Почему у него такие волосы? – спросил он, прошептав этот вопрос ей почти в самое ухо.

Николя не отрывала взгляда от малыша.

– Какие?

– Стоят торчком, – сказал он. – Такой вид, будто он чего-то испугался.

Она невольно улыбнулась. Вид у Ульрика был действительно глупый и до невозможности симпатичный. Но Николя не хотела, чтобы нормандец знал о ее ощущениях.

– Он – само совершенство, – заявила она. Ройс промолчал, не возражая и не соглашаясь.

– Надеюсь, ты не собираешься везти Ульрика с нами в Лондон, барон? Для него это слишком трудное путешествие.

Ройс сделал вид, что не расслышал вопроса, и пришпорил коня. Достигнув ворот аббатства, они остановились. Одним ловким движением Ройс спешился.

– Подожди меня здесь, – приказал он и опустил руку ей на бедро. – Ты поняла?

Рука у него была тяжелая. Николя положила свою руку поверх, пытаясь убрать ее. Она не собирается подчиняться его приказам. Тогда Ройс схватил ее пальцы и до боли сжал их.

– Я поняла. Я буду ждать здесь, – солгала она, надеясь, что эта ложь не такой уж большой грех, поскольку нормандец все-таки враг, а Бог на ее стороне. Бог поможет ей убежать, она была уверена. Как только нормандец войдет в аббатство, она с Ульриком поедет на север. А потом? Люди барона сразу же заметят, что она уезжает одна.

Но Ройс забрал у нее Ульрика, и она отвергла этот план.

– Верни мне его, – потребовала Николя. Он покачал головой.

– Что ты хочешь сделать? – спросила она.

– Я велел тебе ждать меня верхом, – повторил он приказ, когда она сделала попытку спуститься. Ройс говорил почти шепотом, но жесткость и непреклонность, прозвучавшие в его голосе, заставили Николя остановиться.

– Отдай мне сына, я сделаю все, что хочешь.

Он сделал вид, что не слышит ее, и вошел в аббатство, оставив Николя дожидаться его. Ждать пришлось не долго. Вскоре он появился. Ульрика с ним не было, а в руках Ройс нес дорожную сумку Николя. Прикрепив ее к седлу, он быстро взобрался

на коня.

– Настоятельница проследит, чтобы Ульрик вернулся домой?

– Нет.

Она ожидала, что он объяснится, но он уселся в седло и прикрыл ее своей накидкой, так и не проронив ни слова.

– Кто позаботится об Ульрике? Беспокойство в ее голосе несколько смягчило его.

– Пока твое будущее не определится, Ульрик останется в аббатстве.

– Как тебе удалось уговорить настоятельницу оставить Ульрика?

– Я сделал ей предложение, против которого она не могла устоять, – ответил Ройс.

Он явно не шутил. Она попробовала повернуться и посмотреть ему в лицо, но он с силой вернул ее в прежнее положение.

– Какое предложение?

Они начали спуск, и только потом Ройс ответил:

– В обмен на то, что сестры присмотрят за Ульриком, я пообещал ей обеспечить уход за Джастином.

Николя была ошеломлена.

– Как ты мог? Ведь Джастин умирает, или ты забыл?

– Он не умирает, – сказал Ройс и протяжно вздохнул. – Думаю, в глубине души ты знаешь, что я говорю правду. Джастин не хочет жить, но он будет жить, Николя.

Когда она попыталась ответить ему, он прикрыл ей рот рукой.

– Многое изменилось в вашей стране за последние два месяца. Англия теперь наша, а Вильгельм не только мой король, но и твой.

У Николя остановилось сердце. Он говорит правду. Она не так наивна, чтобы обманывать себя. Она тоже слышала о переменах. Хотя аббатство и оторвано от мира, монахини знали обо всем, что происходило вокруг. Николя слышала о сокрушительном поражении саксонцев при Гастингсе.

– И все равно ты не имел права обещать этого настоятельнице. Джастин мой брат. Я сама позабочусь о нем, – проговорила она.

Ройс покачал головой. Ей захотелось ударить его.

– Будь у тебя хоть капля сострадания, ты бы позволил мне остаться с братом в это тревожное время и утешить его. Он нуждается в утешении.

– Вот уж это ему нужно сейчас меньше всего.

Он говорил так уверенно, что, как ни странно, эта уверенность зародила в ней слабую надежду, возможность, в которой мог скрываться ответ о будущем Джастина. Она очень боялась за него. Что с ним будет? Как справится он? Как выживет в этом холодном мире?

– А что ему нужно? – спросила Николя.

– Чтобы кто-то научил его, как выжить. Сострадание в этом не поможет, а вот тренировка – да.

– Ты не забыл, что у Джастина всего одна рука?

– Не забыл. – Ей показалось, что он улыбнулся.

– И все же ты считаешь, что можно обучить его?

– Да.

– Почему ты так уверен?

– Это мое основное занятие, Николя, – терпеливо объяснил Ройс. – Я обучаю воинов.

Ее безмерно удивило обязательство, которое он только что добровольно взвалил на себя в отношении Джастина, но одновременно и ужаснуло. Неужели ему действительно можно доверять?