Королевский сад
Шрифт:
Пару раз на переменах он грозил мне исподтишка кулаком. Но при чем тут я? Каждый пожинает то, что сеял. По-моему, это справедливо.
Интуиция Миши Поцелуева
С Мишей Поцелуевым я подружился через моего брата Леню. Леня с Мишей дружили давно. Миша был на полтора года младше моего брата и, соответственно, на полтора года старше меня. Поэтому, когда я подрос, то естественным образом дополнил их компанию. Миша рос в атмосфере свободы – родители
Он был лучший вратарь нашей дворовой футбольной команды, так как интуитивно чувствовал, в какую точку ворот полетит мяч и в какую сторону будет закручен еще до того, как тот отрывался от земли. Когда в воротах стоял Миша Поцелуев, даже с нашими бездарными нападающими мы были обречены на победу или по крайней мере на нулевую ничью.
И еще, благодаря своей интуиции он легко без всяких ключей открывал любые замки. Надо нам с братом что-то взять в нашей сарайке, а ключей с собой нет – зовем Мишу. Он что-то пошепчет над висячим замком, поколдует – и замок открыт. Он и других ребят так выручал, и на собственной сарайке замок всегда без ключа открывал.
Я так думаю, что интуитивные способности у него были столь развиты благодаря его младшей сестре Шуре. Шура была ребенок-олигофрен, со всеми сопутствующими внешними признаками. Она не могла связано произнести даже пары слов – только мычала что-то. Ее жесты и движения были неуклюжи. Чтобы ее понимать, надо было обладать способностью читать мысли и отгадывать желания, не подкрепленные ни словами, ни жестами. Миша это умел. Поэтому при виде его Шура всегда расплывалась в улыбке. В свою очередь она готова была следовать за братом куда угодно, предугадывать любые его желания и одаривать всем, что тот пожелает. На нас с Леней она внимания обращала мало: что с них взять – как ты им ни мычи, ничего не понимают!
Научившись выходить за пределы явного, к самой сути, в общении с сестрой, Миша естественным образом научился проникать и в суть других, более прозаичных вещей. А как иначе объяснить его сверхъестественные способности и в определении траектории полета закрученного футбольного мяча, и в нахождении общего языка с самыми хитроумными замками?
Может, за тем и приходят в наш мир дети-олигофрены, чтобы помочь другим людям проникнуть в суть вещей? Ведь этот видимый мир, в котором мы живем, лишь крохотная часть огромного необъятного мира под названием «человек». Все самое важное зарождается в глубинах невидимого и лишь потом проявляется в этом мире. Разве не так?
Впрочем, я отвлекся.
Итак, о замках и интуиции
Соседями по коммунальной квартире у Поцелуевых была одна бездетная пара. Я не помню ни их имен, ни фамилии.
Одно время мы прикрепляли к окну их комнаты стукалки, но ни он, ни она ни разу не выходили на улицу и даже форточку не открывали, чтобы кликнуть в темноту: «Кто там?» В общем, для нас никакого интереса.
По рассказам Миши выходило так, что на общей кухне они тоже появляются редко. Никогда ни с кем не разговаривают. Полочка над их керогазом всегда пустая – ни круп, ни кастрюль. Пару раз за день водички в алюминиевом чайничке погреют и снова у себя запираются, что-то там в тишине колдуют – ни музыки, ни криков. На дверях у них два врезных замка, а изнутри они еще на щеколду запираются. Где они работают, и работают ли вообще, тоже было неизвестно.
Когда я услышал все это, меня как током ударило: так они ведь наверняка какие-нибудь шпионы! А что, у нас в Рыбинске полно секретных объектов: на двадцатом заводе сорок тысяч человек моторы для военных самолетов делают, на тридцатом – секретные приборы. Плотина опять же, шлюзы, ГЭС – все капиталисты мечтают их взорвать!
Когда я поделился своими соображениями с Мишей и Леней, они меня совсем зауважали. Ни Мише, несмотря на его интуицию, такая мысль в голову не приходила, ни Лене, несмотря на его солидный возраст, – а я, самый младший, самый несмышленый, сходу сообразил что к чему.
Мы решили сразу пойти к Мише, как бы в гости. Леня на кухне завел с дядей Сашей, Мишиным папой, разговор о грибах – отвлек его на себя, чтобы тот ненароком не помешал, а мы с Мишей в коридоре прильнули ушами к дверям комнаты его соседей. (Вначале мы пытались рассмотреть их комнатку через замочную скважину, но скважина была заткнута с другой стороны тряпочкой, как и принято у всех шпионов).
Какое-то время за дверями было тихо, а потом, к нашему ужасу, с внутренней стороны скрипнула щеколда и дверь распахнулась. Мы еле успели отпрянуть к противоположной стенке узкого коридора. Мишины соседи в своих неизменных одеждах и платках вышли в коридор. Я с испугу сказал им «здравствуйте». Она кивнула в ответ головой, а он, никак не отреагировав на мое приветствие, достал из кармана связку ключей, запер оба замка, взял ее за руку, и они молча прошли мимо нас к выходу.
Конец ознакомительного фрагмента.