Королевский шут
Шрифт:
— И это… Чур, ночью не лапать!
— И ты не будешь?
— А это я себя уговариваю!
Влюблённые встали и ушли, оставив заветный закуток. Если бы кто-то присмотрелся к старому, трухлявому бревну, на котором сидели эти двое, то с удивлением увидел бы, как на его обрубленных ветках появляются молодые побеги с маленькими зелёными листочками…
20. Прощай, Школа!
Фанни была права. Самое сложное, оказалось, засыпать на рядом стоящих кроватях. Как два “пионЭра”,
А потом до поздней ночи лежал и думал… Я влюбился? Точно? Может, это не то, и сам себе всё придумал? Почему она, а не несколько шикарных женщин в моём мире, которые метили на “сурьёзное развитие”? Видели бы мой выбор однополчане — точно на смех подняли! Им жопасто-сиськастых кобылиц подавай, а не эту пигалицу. А я? А что я?! Морду любому расквашу, если хоть слово плохое в адрес Фаннечки услышу! Фаннечки? Загнул, расслюнявившись! Она — Фаннория, Фанни, Цветочек или Малая, но с таким характером “Фаннечка” ей не подходит. И пусть невелика, но спину в бою мне прикрывала лучше любого “рембы”. Нет! Это — точно любовь! Не идеальная, восторженно-романтическая, как у классиков, а честная, от души идущая — индивидуальная. Чувствую, что ещё мы наплачемся в этих отношениях, только лучше плакать с ней, чем без неё! Блин-банан! Всё-таки влюбился! Как всё сложно и как кайфово…
Посреди следующего рабочего дня ко мне подбежал Штих.
— Илий! — взволнованно начал он. — Никому не говорил — тебе первому! Ты когда наше заветное местечко видел?
— Ну… Видел недавно, а что? — скрыл я вчерашнюю жаркую встречу с Фанни.
— Пойдём! Там, как ты говоришь, хрень какая-то…
Мы дошли до нашего закутка, и я присвистнул от удивления — брёвнышко, на котором “тусовались” вечерами, из сухого полена превратилось в шикарную стену, зелёной порослью разросшуюся в разные стороны.
— Вот… — выдохнул Носач.
— Зови Большого с Цветочком! Знаю я, откуда взялось…
Ребята пришли через несколько минут, также удивлённо разглядывая “чудо селекции”.
— Есть серьёзный разговор… Даже два! — привлёк внимание к себе. — Фанни… Извини, но это важно!
— Что ты хочешь рассказать? — напряглась девушка.
— Всё. Здесь лишних ушей нет, а информация… Мы договорились без лжи, и это не только нас тобой касается.
— Уверен? Хотя… Всё равно догадываются. Вываливай!
— Итак! — собравшись мыслями, сказал я. — Бой с хатшами, уверен, никто не забыл.
— Такое забудешь! — хмыкнул Парб. — Если бы не посмертное заклятие Мениуса…
— Маг умер раньше. Точнее, в самом начале…
— И кто тогда зверей завалил? — настороженно спросила Фаннория.
— Я, дорогая. Мениус просто принял на себя происходящее. Ему было всё равно, а отвести подозрения стоило.
— Ты?! — не сговариваясь, хором воскликнули
— Как-то, да… Выяснилось, что не совсем инертен к магии… Это тайна!
— Дерево при чём? — первым спросил Большой.
— При том. Я вчера на нём Фаннории в любви признавался.
— А Фанька?
— “Фанька” согласилась и целоваться полезла! — ехидно ответила девушка. — Доволен?
— Да. Любим друг друга. Разрешения не спрашиваю, мнений тоже. Примите и, всё! — не стал стоять в стороне я.
— Ты проспорил! — повернулся Носач к Большому.
— Вы на нас спорили?! — взвилась Цветочек. — Козлы!
— А и пусть! Спорили, как долго продержитесь! Я думал, что до выпуска дотянете, а Штих… Короче! — Парб подставил лоб. — Как и договаривались — три щелбана. Бей, злодей!
Носач с чувством и лёгким звоном отвесил причитающееся нашему великану.
— Если развлекушки за наш счёт закончились, то, может, послушаем Илия? — предложила Фанни после экзекуции.
— А что слушать? Всё сказал. У меня непонятная для мира Маллории магия. Вон, дерево ожило, хатши поддаются. Что ещё? Сам не знаю! Хотел предупредить. Если кто-то решит, что с таким не по пути, то пойму.
— Хочу реванша! — проговорил Большой и что-то прошептал Штиху на ухо.
— Согласен! — ответил тот. — Шесть щелбанов!
— Десять!
— Договорились! Готовь лоб!
— На что сейчас спорили? — осторожно спросил их.
— Во дворце узнаете, — загадочно произнёс Носач.
— Значит…
— С тобой, Илий!
— А ты? — повернулся к Цветочку.
— Терпи. Теперь от меня не отвертишься!
Я благодарно обнял её и честно признался:
— Парни! Про что бы ни спорили, но выбирайте самый крутой вариант — с этой девушкой по-другому не получится!
Последняя ночь… Завтра заканчивается наше обучение и мне придётся возвращаться в столицу. Одному…
Поспать не дали — Сум Ручей лично заглянул в нашу комнату и молча махнул рукой на выход.
У Замруда оказались не только заговорщики, но и неожиданный гость — Харм! Чёрный ящер вольготно расположился на столе, хлебая раздвоенным языком молоко из блюдечка.
— Дружище! — кинулся я к нему. — Не ожидал!
— Не “переросток”? Точно — “дружище”? — отпрыгнув на безопасное расстояние, спросил он.
— Мы же договорились!
— Ну, мало ли. Вдруг забыл — столько времени прошло.
— Будешь сомневаться — другое прозвище придумаю. Хочешь?
— Какое? — с любопытством уставился на меня Харм своими большущими глазищами.
— Э… Извини! Не придумывается!
— Теперь верю, что рад! Можно молоко допью — очень кушать хочется?
— Оголодал во дворце?
— Кортинар кормит хорошо, но столько дел в последнее время, что не успеваю энергию восстанавливать. Туда письмо… Сюда посылку… Забыл, когда нормально спал. Его от всех дел полностью отстранили. Веблия запрещает даже покои покидать — вот я и отдуваюсь.