Королевский тюльпан
Шрифт:
Увы, блюститель Справедливости уходил от ответа и пару раз намекнул, что Ночные Клинки знают лучше и спрашивать надо у них.
Когда мы были на полпути к цели, я слегка пожалел о поспешном согласии. Карету блюстителя Справедливости обогнал всадник и сунул в окошко пенал, обвитый красной лентой, – срочное донесение. Карета остановилась, мой коллега вышел, вытирая пальцы платком, наверное, он и внутри что-то жевал.
– Брат Этьен, в квартале Озерных Лилий беспорядки – толпа возле префектуры требует дополнительные букеты по справедливой цене.
– Могу выдать из резерва повозку
– Спасибо, напишите распоряжение на всякий случай. Но мне все равно надо там побывать. А вы можете своей властью закрыть песочницу. Впрочем, если вы не уверены, что справитесь, отложим.
Это уже была наглость, но я решил не отступать. Только обязал коллегу оставить мне лейтенанта стражи для протокольно-процессуальных занудностей.
– И кстати, заодно узнайте, не известно ли местным мошенникам насчет пришелицы, – крикнул блюститель Справедливости, когда его карета сворачивала на соседнюю улицу.
И умчался в туче пыли. А я продолжил путь, не забыв отметить, с каким изяществом он вынудил меня сделать его работу. И задумался: о какой пришелице идет речь?
Вообще-то, этого полицейского министра, бывшего мелкого нотариуса-крючкотвора, я прекрасно понимаю. Порядок в Городе, о котором он с такой гордостью докладывает, наполовину обеспечивают Ночные Клинки. С ними он в отношениях доверительных, деловых, любезных и старается не ссориться. По моим сведениям, посланники Ночного Братства заходят в кабинеты префектов без стука, и главный стражник Города к этому привык.
А я этого не терплю. Когда-то к Ночным Клинкам я относился равнодушно, но после того, что случилось в прошлом году, – нет. Им ни разу не удалось со мной договориться. Потому-то, кстати, на запятках моей кареты и рядом с кучером – не стражники на грошовом жаловании. Это мои люди, тоже когда-то поссорившиеся с Ночным Братством, глазастые и быстрые. Отряд скромен по размерам, так что я убедил Совет, чтобы эта скромная прихоть стала моей привилегией.
***
Песочница была на замке и под охраной сонного детины. Он не сразу сообразил, кто пожаловал, и сначала пытался играть в легендарного рыцаря Ганалда, когда-то в одиночку защитившего узкий мостик от отряда врагов. Когда сообразил – стал играть в дурачка. Но уже минут через пять поумнел, ответил, кто он по регистрации – оказалось, землекоп, сегодня у него выходной за праздничную работу. Потом нашел ключ, открыл дверь, повторяя: «Там сейчас только одна Ухова шлюшка, да и то не всерьез».
Все это время он удивленно глядел по сторонам, как неоперившийся соколенок, в гнездо к которому вместо долгожданной матери заявилась ворона и стала спрашивать, почему он не каркает. Но когда дверь открылась, удивился еще больше, и было понятно почему: на песке не оказалось даже одной шлюшки, которая, по словам сторожа, там была.
– Хороший охранник, – заметил я и обратился к лейтенанту стражи: – К себе такого не возьмете?
Юноша проглотил обиду и, едва ли не встав на четвереньки, принялся обследовать площадку. А я направился на выход. Песок сам по себе не опасен, если ты с утра хорошо надышан, пару часов ничего не ощутишь. Но здесь умирали в мучениях…
Я прошел к карете и увидел того,
Обжорливый блюститель Справедливости его тоже боится. Я – нет.
Может, кстати, это продолжение шутки – специально заманить меня сюда на эту встречу? Нет, тогда рядом с главарем была бы не пара головорезов, а два десятка. Наши силы равны.
Все равно, пусть моя рука и не легла на эфес шпаги, но чуть придвинулась к нему. Выхватить длинный клинок быстрей, чем разбойники выхватывают короткий, меня учили еще на детской шпаге, и я повторял упражнения каждое утро, даже в тюрьме, с длинной спицей.
Лирэн чуть-чуть посторонился, чтобы края наших плащей не соприкоснулись. Сказал, не поздоровавшись:
– Блюститель Созидания решил оставить пришелицу на песочке?
Я промолчал. И не усмехнулся. Лишь позволил себе почти незаметную презрительную улыбку, не сомневаясь – он заметит. Хотя страстно мечтал задать несколько вопросов насчет этой пришелицы. Ее притащили вместе с цветами?
Вместо этого я повернулся к лейтенанту стражи.
– Дверь закрыть и опечатать, бездельника, торчавшего рядом, – в казарму префектуры.
– По какому праву? – удивленно заметил прыщавый юнец с соломенными волосами, видимо адъютант главаря, еще не достигший такой же невозмутимой наглости.
– Именем Совета. – Я показал на флажок.
– Так вы приговорили ее к смерти? – спросил Лирэн без улыбки, и я наконец до конца понял смысл его слов. Боги и демоны пустого мира, эти идиоты что, и правда привели гостью из Тумана, а потом отправили ее в песочницу?
– Там пусто, – сказал я, глядя на адъютанта и показав на дверь. Либо пришелица невероятным образом сбежала… либо, что гораздо вероятнее, кто-то успел увести ее отсюда раньше, чем мы приехали. А жаль. Впрочем, опоздал не только я. Значит, шанс еще есть. – Лейтенант, исполняйте.
Можно было бы усложнить жизнь противнику и спросить регистрацию прыщавого юнца. Но я не сомневаюсь – он какой-нибудь курьер, с бумажкой все в порядке.
Охранник песочницы стоял рядом с лейтенантом, готовясь идти куда прикажут. Но с появлением Лирэна повеселел – тот ему мигнул. Понятно, что из казармы его выпустят через час. Это уже не мое дело. Главное – на дверях печать Совета, и вот ее никто не решится ломать, ни за какие деньги и договоренности. Скорее, сломают стену.
Уже из кареты я бросил взгляд на маршала Ночных Призраков. А он посмотрел на меня.
Два взгляда. Два не прозвучавших слова.
«Убийца», – сказал я.
«Детоубийца», – сказал он.
Глава 13
Я от удивления остановилась. Этого оказалось достаточно, чтобы малой отвлекся от запаха и, не ожидая, пока неведомый Жером уберет источник, заснул опять. И хорошо. Сон – лучшее лекарство, особенно когда под рукой нет других. Аптек в этом милом городе я не видела. Бистро, впрочем, тоже.