Королевство Бахрейн. Лики истории
Шрифт:
Вслед за ним побывал там и муташарриф Неджда. «Произвел с офицерами съемку острова». Уезжая, оставил двух жандармов. В рапорте муташаррифа, копия которого оказалась в руках русского консула, говорилось, что Захнуниййа лежит вблизи побережья Аравийского полуострова; «господствует над входом в ‘Укайр, служащий портом для Эль-Хуфуфа, столицы Эль-Хасы, и потому имеет большое стратегическое значение».
Действия турок вызвали протест со стороны англичан. Надо сказать, доносил С. Тухолка, что недоразумения у англичан с турками из-за этого островка случались и раньше. Так, лет пять тому назад «англичане водрузили на нем свой флаг. По словам английского консула в Басре, г-на Кроу, — якобы для ориентировки лодок с английской канонерки “Сфинкс”,
Из истории этого островка известно, информировал С. Тухолка, что поселившиеся на нем арабы из племени ал-давасир, «зимой занимаются рыбной ловлей, а с апреля по август… выходят в море для ловли жемчуга. При этом флаг на своих лодках поднимают бахрейнский — чисто красного цвета».
В связи с этим, писал С. Тухолка, муташарриф Неджда задается вопросом, «не подосланы ли они британцами, с целью подведения Захнуниййи под английский протекторат?!». Предлагает «потребовать от них признания турецкого подданства», а в случае отказа — немедленно выпроводить их оттуда.
25 февраля 1910 г. на островок неожиданно прибыл английский политический агент на Бахрейне, капитан Чарльз Фрейзер Макккензи, на стационере. Шейх Хамис, старейшина тамошних арабов, находился тогда, якобы, в ‘Укайре. Господин Маккензи «долго беседовал с арабами»; интересовался, где конкретно на островке поднимался по пятницам турецкий флаг. Говорил, что «оттоманское подданство принесет им только налоги и стеснения».
Судя по всему, писал С. Тухолка, «вопрос этот будет разрешен в пользу англичан», и турки с островка уйдут. Так, на днях здешний вали уведомил английского консула Кроу, что, согласно депеше, полученной им из Высокой Порты, турецких жандармов оставили на острове только на зиму, и только «ради защиты арабских рыболовов на время сезона рыбной ловли»; и что по его окончании, то есть к апрелю, жандармов оттуда уберут; и больше они туда не возвратятся (79).
Кроме полицейского поста на Захнуниййи, турки разместили свои военно-сторожевые посты на Катарском полуострове, в Вахре и Зубаре, а также на острове Бубийан и в Умм-Касре, что возле Кувейта. Английский посол в Константинополе сэр Джеральд Лоузер выразил решительный протест. Действия турок квалифицировал как нарушение Портой статус-кво в Персидском заливе. Помимо дипломатического демарша, национальный комитет по обороне, как стало известно османам из донесений их посла в Лондоне, принял решение быть готовым к тому, чтобы реагировать на подобные действия турок, если потребуется, жестко и решительно, не исключая проведения военно-морских акций (79*).
В марте 1911 г. турецко-английские отношения вновь обострились, На сей раз, как сообщал С. Тухолка (18.03.1911), из-за ареста в Басре, «по судебному делу, трех арабов с Бахрейна». Английский консул арест этот тут же опротестовал. Встретившись с генерал-губернатором Басры, заявил, что «бахрейнцы находятся под протекторатом Англии». На что тот ответил, что Турция таковой не признавала, и не признает.
О разразившемся новом конфликте, как следует из донесения С. Тухолки, «обе стороны сообщили в Константинополь», где усилиями тамошнего английского посла его и удалось решить. Трех арестованных бахрейнцев освободили (в апреле 1911 г.) (80)
В 1911–1912 гг. англичане приняли еще несколько документов, утвердивших и без того существовавшую тогда, по выражению исследователей истории Бахрейна, «монополию британцев на Бахрейнский архипелаг». К тому времени шейх ‘Иса окончательно уже «утратил юрисдикцию над иностранцами», проживавшими на Бахрейне. Она перешла в руки тамошнего английского политического агента. Кроме этого, шейх ‘Иса обязался, как уже упоминалось выше, не принимать самостоятельных решений относительно учреждения на Бахрейне иностранных представительств, и не отвечать на запросы иностранных компаний насчет условий получения концессий на лов жемчуга и губок в водах архипелага,
Тесня Турцию в Аравии и с юга, и с северо-востока, англичане целеустремленно подтачивали ее позиции и в Месопотамии. Активно использовали в этих целях свои плацдармы в Кувейте и на Бахрейне. Аналогичный опорный пункт ставили целью создать и в Мохаммере(Мухаммаре).
Судя по всему, доносил из Басры С. Тухолка (октябрь 1910 г.), англичане обратят на Мохаммеру еще большее внимание. «Она очень для них важна. Особенно с тех пор, как они получили нефтяные концессии в Ахвазском округе». На днях английский политический резидент в Бушире, майор Перси Кокс, «лично привез шейху Хаз’алю орден Индийской звезды».
Не остался незамеченным у иностранных консулов в Басре, докладывал С. Тухолка, и последовавший затем приход в Мохаммеру английской канонерки «Redbreast» — на случай, думается, защиты Мохаммеры от акций со стороны турок. Судно доставило ружья и патроны. Ночью их перегрузили на паровой катер тамошнего английского консула, г-на Вилсона. Вероятно, что и оружие, и боеприпасы он уже передал шейху Хаз’алю (81).
«Влияние англичан в Мохаммере, — говорится в депеше С. Ту-холки от 30.12. 1911 г., - значительно усилилось ввиду активизировавшейся деятельности “Англо-Персидской нефтяной компании” (располагает конторой в Мохаммере; разрабатывает нефтяные поля близ Шустера; владеет пристанью на берегу Шатт-эль-Араба)». В последние месяцы в Мохаммере «почти постоянно стоят 2–3 английских небольших военных судна. И есть все основания думать, что шейх Хаз’аль, если не письменно, то устно условился с англичанами об оказании ему в случае нужды покровительства и защиты» (82).
Отношения между генерал-губернатором Басры и шейхом Хаз’алем «наружно — хорошие, но на деле — натянутые», информировал С. Тухолка. В Мохаммере «постоянно пребывает турецкий чиновник (каргузар), никакой властью там, впрочем, не располагающий».
«Англичане намерены держать и саму Мохаммеру, и владения шейха Хаз’аля вверх по Каруну под своим контролем или покровительством (смотря по обстоятельствам)». Турки это понимают, и вали Басры «добился от Константинополя приказа», запрещающего впредь «переводить на имя шейха Хаз’аля земельную собственность в Басорском вилайте». В целях оказания давления на шейха Хаз’аля османы «стали травить Мирзу Хамзу, доверенного шейха Хаз’аля в Басре, управляющего его имениями и домами в Басорском вилайете. Возбудили против него уголовное преследование по делу об избиении одного араба». В прежние времена, человек этот, «подкупая турецких чиновников… и имея в своем распоряжении целые арабские племена, признающие власть шейха Хаз’аля, а также большой контингент разбойников и убийц», промышлявших налетами на суда в устье в Шатт-эль-Араба, «пользовался в Басре влиянием большим, чем даже тамошние валии».
После истории в Кут-эль-Зайне (речь идет о разрушении турецкой канонеркой «Мармарис» домов шейха Хаз’аля), сообщал С. Тухолка, и возбуждения уголовного преследования против него Мирза Хамза выехал в Мохаммеру. «Если он не явится в суд, то лишен будет турецкого подданства и гражданских прав, что повлечет за собой и аннулирование оформленных на него владений шейха Хаз’аля».
Повышенный интерес Англии к Мохаммере, указывал С. Тухолка, определялся целым рядом факторов. Во-первых, тем, что княжество это могло стать для англичан «прекрасным опорным пунктом в их деятельности против Турции» как в бассейне Персидского Залива, так и в Южной Месопотамии. Во-вторых, в силу того, что у англичан имелись «большие коммерческие и денежные интересы на реке Карун», и особенно с тех пор, как «Англо-Персидская нефтяная компания» начала работы «на нефтеносных полях близ Шустера и Ахваза».